Путь крови

– Все чаще и чаще она обращалась за помощью к Патрику Эллерби, управляющему отелем, – снова заговорила Констанс. – Этот красивый, но плутоватый парень поначалу был помощником управляющего. Как именно они сблизились, Фрост отказалась обсуждать. Очевидно, она испытывала к нему истинную привязанность. Думаю, в какой-то степени он заменил ей доктора Куинси: отзывчивый, немного неловкий, независимый, любящий поэзию и математику. Но, в отличие от Куинси, он не был благородным человеком. Он видел во Фрост путь к комфортной жизни. Возможно, Эллерби начал воздействовать на нее таким же способом, о котором говорится в «Письмах Асперна»[89], стараясь понравиться ей, завоевать ее доверие. Прошло время, и она рассказала ему о своей главной тайне – приборе, установленном в подвале, и, что еще важнее, о физических принципах его работы. В сущности, те же самые сведения она сообщила и мне в ответ на третий вопрос: «Как этот прибор предсказывает будущее?» И ее ответ обеспечил внушительное научное обоснование тому, о чем только что рассказывал Алоизий, и, кроме того… – Внезапно Констанс снова остановилась.

– Ты хорошо себя чувствуешь, моя дорогая? – мгновение спустя спросил Пендергаст.

– Да, спасибо, прекрасно. – Она перевела дыхание. – Как я уже говорила, в конце концов Фрост доверила Эллерби работу с прибором, поскольку все больше и больше превращалась в затворницу, не выходя из своих комнат на пятом этаже. – Тут она обернулась к Пендергасту. – Остальное расскажи, пожалуйста, сам.

Пендергаст сменил позу.

– Здесь к нашей картине добавляется новый элемент. Эллерби изучил прибор, его принципиальную схему и понял, что теперь, спустя пятьдесят лет, благодаря достижениям в компьютерной технике и программном обеспечении, а также более глубокому пониманию квантовой механики и теории бран можно добиться куда большей мощности устройства. Несравнимо большей. Ему хватило математических и компьютерных навыков, чтобы… э-э-э… как говорится, «прокачать» прибор. Эллерби был убежден, что с возросшей мощностью он сможет заглянуть в будущее не на одну минуту вперед, а на тридцать или даже на час. Этого будет достаточно, чтобы заработать миллиарды.

Разумеется, он старался скрыть свои амбиции от Фрост, но слишком уж она была проницательной, слишком хорошо разбиралась в людях, чтобы не понять, что он задумал. Как показали бухгалтерские журналы и компьютерная экспертиза, он внезапно начал зарабатывать огромные деньги. Двести миллионов долларов за три недели. И все совершенно открыто и законно. Поскольку, видите ли, не существует закона, запрещающего играть на бирже с помощью машины времени. Приблизительно в это время Фрост предприняла чрезвычайные меры – вышла из своих покоев и обследовала подвал, застав Эллерби за тем, что было ему категорически запрещено. Это привело к отвратительному скандалу, который слышала половина персонала отеля. Но при своей старческой немощи Фрост уже не могла остановить Эллерби.

– Так вы утверждаете, что он нашел способ повысить мощность прибора, чтобы проковырять еще большую дыру в параллельную вселенную? – спросил Колдмун.

Пендергаст кивнул:

– Ваша аналогия вполне уместна. Потому что на этом месте история Эллерби заканчивается… и начинается наше расследование убийства. Здесь вступает в игру мой четвертый, и последний вопрос.

– Какой?

– «Связана ли смерть Эллерби с прибором?» – ответил Пендергаст. – Но при этом мы забрались на столь умозрительную территорию, что Фрост отказалась дать Констанс хоть какие-то объяснения. Однако очевидно, что, по мере того как возрастала мощность прибора, та дыра, которую проковырял Эллерби, становилась все шире и шире. Эллерби зарабатывал на бирже все больше и больше… пока это не случилось.

– Это? – повторил Колдмун.

– Дыра сделалась такой большой, что…

Он замолчал, сверкающие глаза неподвижно смотрели на слушателей.

– Сквозь нее пробралось нечто.

– Какое еще «нечто»? И откуда оно пробралось?

– С той стороны.

Пендергаст встал.

– Думаю, время объяснений закончилось. Пора взглянуть на все собственными глазами. – Он обернулся к Констанс. – Ты не могла бы показать нам дорогу?

56

Растянувшись на верхней ступеньке, ведущей на нижний уровень лестницы, Уэллстоун снимал ролик за роликом, стараясь экономить место на второй, и последней карте памяти. Проклятье, нужно было взять с собой больше… Но с другой стороны, он и представить не мог, что наткнется на такую золотую жилу. А она действительно золотая: тот последний эпизод, когда Бэттс успокаивал ведущего оператора и разбивал все ее возражения, – одного этого разговора хватит, чтобы поймать Бэттса на крючок. Там много всего было не так: паранормальное надувательство, вторжение на частную территорию, омерзительное неуважение к мертвым. Уэллстоун слышал, как то и дело хрустят кости под ногами рабочих, растягивающих туда-сюда кабели и расставляющих прожекторы и дымовые машины.