Путь крови

И тут Тоби снова услышал это, точнее, почувствовал. Воздух задрожал и зашевелился. Песня Брока внезапно стихла. Тоби обернулся, но приятель куда-то пропал.

– Брок, где ты?

Ответа не было. Тоби ждал затаив дыхание. И вот из темноты прилетел звон разбитой бутылки.

– Брок! – позвал Тоби и шагнул назад.

Кровь стучала в ушах, внезапно стало по-настоящему страшно.

– Хватит, чувак, это уже не смешно!

Он рыскал туда-сюда, вытянув перед собой телефон с подсветкой, прощупывая темноту. Но не видел ничего, кроме клубящегося тумана.

Он отшатнулся и взмахнул рукой с телефоном.

– Кто здесь?

Пустота. Должно быть, это просто дуновение теплого ночного ветра, и ничего вещественного.

– Брок! – крикнул он.

А потом услышал что-то вроде всплеска, и мощный порыв горячего воздуха, уже не просто ветерок, хлынул ему в лицо. Сильнее завоняло горелой резиной, а еще то ли блевотиной, то ли грязными носками. Тоби закричал, попятился и развернулся, готовый пуститься наутек. Он почувствовал, как кошмарный ветер снова пронесся над ним, влажный и ужасно зловонный, он споткнулся о расколотое надгробие и упал. Телефон выскользнул из руки и пропал в темноте. Тоби тяжело поднялся на ноги. Где же этот телефон? Он огляделся, но не увидел ничего, тьма накрыла его сырым плащом. По щеке скользнуло что-то такое, с чем ему еще не приходилось сталкиваться, и с криком он бросился бежать вслепую, продираясь сквозь кусты, падая и снова поднимаясь, задыхаясь и всхлипывая, но темная твердыня старого кладбища поглощала его истошные крики.

29

В начале четвертого утра Констанс Грин снова бесшумно поднялась по лестнице отеля на четвертый этаж, остановилась на верхней площадке и оглядела устланный коврами коридор. Все двери были закрыты, все обитатели, очевидно, спали.

За исключением, может быть, одной.

Стоя абсолютно неподвижно, Констанс всматривалась в дремлющую роскошь коридора.

Не так давно она уже стояла на этом самом месте, но ее попросили уйти. И теперь она невольно спрашивала себя, почему снова оказалась здесь.

Этот вопрос не выходил у нее из головы с тех пор, как она приняла решение вернуться… приняла, почти не осознавая этого.

Констанс понимала себя лучше, чем любой другой человек на земле. Необычайно долгая жизнь дала ей время разобраться в своих побуждениях и желаниях. И она сознавала, что есть несколько причин, заставивших ее прийти сюда. Во-первых, из-за Пендергаста. Удивительно, но сам он даже не попытался поговорить с пожилой хозяйкой отеля. Только прослушал беседу полиции с мисс Фрост, если это можно назвать беседой, потому что все свелось к шести вопросам и ответам через закрытую дверь. Ответы эти не дали ничего, лишь подчеркнули, что мисс Фрост нечего рассказать следствию. Пендергаст нашел бы способ очаровать ее до такой степени, что она открыла бы дверь. Было очевидно, что хозяйка отеля его заинтересовала. Глупо было бы полагать, что она сама убила Эллерби, но мисс Фрост хорошо его знала, и между ними разгорелся жаркий спор за два дня до гибели управляющего.

И все-таки каждый раз, когда разговор заходил о Фелисити Уинтроп Фрост, Пендергаст лишь кивал… и многозначительно смотрел на Констанс, которой не понадобилось долго размышлять, чтобы понять, что задача сблизиться с затворницей поручена ей.

Таинственное прошлое и почтенный возраст этой леди не могли не заинтриговать Констанс. Как и появившиеся дикие слухи, будто бы она была вампиршей и поддерживала жизнь за счет выпитой у людей крови. Поиски в Сети не дали никаких упоминаний об этой женщине раньше тысяча девятьсот семьдесят второго года. Констанс поделилась этим фактом с Пендергастом, но тот сухо ответил, что, возможно, ей стоит однажды чудесным летним вечером попить чаю вместе с мисс Фрост.

Ноги словно бы сами понесли Констанс к двери без номера справа по коридору. «Никто и не захочет к ней заходить. Это может быть… опасно». Возможно, официантка, которая это сказала, тоже подогревает россказни о вампирше. Богатая эксцентричная особа притягивает к себе сплетни, как магнит – железные опилки.

Подойдя к двери, Констанс замедлила шаг. «Уже больше десяти, – объясняла ей испуганная горничная. – Она может проснуться с минуты на минуту». Еще одна нагнетательница слухов о вампирше.

Стоя за дверью, Констанс снова услышала музыку, доносившуюся сверху: тихую, романтическую, печальную… Ноктюрны Шопена.

Она бросила взгляд в одну сторону коридора, затем в другую. Нигде ни души. Констанс быстро повернула ручку. Дверь, к ее удивлению, оказалась не заперта. Констанс открыла ее, проскользнула внутрь и тихо закрыла за собой.

Она оказалась на узкой темной лестнице, слабый свет пробивался лишь из-под двери на верхней площадке. Теперь музыка зазвучала громче. Привыкшая к темноте, Констанс ничуть не испугалась. Она постояла немного, пока не смогла отчетливо разглядеть ступени, покрытые великолепным персидским ковром. Потом начала подниматься к фортепианному крещендо наверху и уловила странную смесь ароматов: сандалового дерева, нафталина и за всем этим – нотку экзотических духов.