Путь к Цусиме

Как только наша эскадра выбрала путь через Корейский пролив, наш неприятель знал все, что ему нужно, — состав эскадры, ее строй и скорость хода. Дальше неприятель уже выбирал, а не мы, время, место и обстановку боя; он заранее тщательно разбирал и взвешивал все возможные комбинации нападения в данном месте и возможные случайности и отклонения от них.

He вполне еще рассеялся туман и после полудня; но это не помешало нашим морякам в половине второго увидеть перед собой японскую эскадру, которая обложила нас со всех сторон и главные силы которой близ острова Цусимы появились из засады, смело и властно перерезая нам путь на север…

В 1 ч. 49 м. дня 14 мая 1905 г. мы начали этот беспримерный, исторический морской бой под Цусимой; а к половине восьмого вечера в тот же день активное боевое ядро нашей эскадры фактически было сожжено и разбито Японцами; им оставалось после этого только добивать несущественные остатки нашей эскадры по частям…

Времена, когда в бою можно было брать "одной храбростью", отошли в область преданий. При современной артиллерии наш враг начинал отчаянно бить нас, — одинаково и на суше, и на море, иногда совсем не подпуская к себе и даже не показывая себя в такой мере, чтобы можно было сосредоточить на нем верный прицел и добросить до него свой снаряд…

С их несравненными боевыми средствами Японцы все время сохраняли за собой инициативу боя; как на маневрах, они исполняли все время свой заранее всем им известный и понятный план; безошибочно один за другим они находили в нашей эскадре слабые пункты ее и с удивительным хладнокровием и пунктуальностью насмерть поражали сначала все то, что представляло в ней ее лучшую боевую силу и наибольшую ценность.

Тут, в бою, уже все оказалось к нашей невыгоде: и пассивное ведение нами боя, и неумение наше стрелять и маневрировать, и плохие качества наших снарядов и некоторых наших кораблей; и необходимость соразмерять скорость движения кораблей нашего боевого ядра с его тихоходами, и перегрузка наших кораблей, и досадная подготовка их к возникновению на них сильнейших пожаров, замешательства; и преступное обременение эскадры транспортами, и незнакомство импровизированных руководителей боя с общим планом работы, и растерянность контуженного адмирала и его штаба, и несовершенство сигнализации на судах; и неудачная окраска наших кораблей, помогавшая неприятелю издали делать вполне тщательный прицел; и остроумная окраска японских судов под цвет морской волны; и остроумная тактика систематического, последовательного расстрела и поджога Японцами по очереди, не спеша, то одного нашего головного корабля, то следующего за ним, временно игнорируя все остальное, несущественное, бутафорское; и тактика осыпания наших кораблей градом снарядов после того, как было найдено приблизительно верное расстояние для прицела; и неумение работать таким способом с нашей стороны, и многое-многое другое…

Слова капитана Бухвостова, что мы, Русские, не были "настоящими моряками", оправдывались на деле во всех ужасных подробностях, обрисовывающих печальные события этого дня.

Подробное описание Цусимского боя уже имеется на русском языке. Оно составлено отставным капитаном Н. Л. Кладо и помещено в виде приложения к изданию "В. К. A. М. Военные Флоты", 1906 г.

Поэтому здесь я помещу в переводе другое описание, которое в оригинале было дано американским лейтенантом Уайтом и помещено в августе 1906 г. в журнале Scientific American. В сносках, сделанных при этом описании, для большей полноты картины я помещаю некоторые эпизоды, освещенные в русской литературе участниками боя.

С БАЛТИЙСКИМ ФЛОТОМ ПРИ ЦУСИМЕ

СТАТЬЯ ЛЕЙТ. МОРСКОГО ФЛОТА С.AM.С.ШТ. УАЙТА.[277]

Утренняя заря 14 мая 1905 г. была холодной и нерадостной для Балтийского флота, подвигавшегося медленно к северо-востоку по направлению к Цусимскому проливу. Холодный ветер дул с юго-запада, пронизывая до костей русских матросов, которые, под впечатлением еще недавней тропической жары, собирались вокруг топочных люков или искали укрытия на подветренной стороне палубы. Серый туман висел над ними и не давал возможности ясно видеть горизонт. Позднее полил дождь, холодный, пронизывающий.

Да, это был день, не обещавший надежды безнадежным…