Читаем Путь Долгоруковых полностью

Екатерина, наконец, останавливает свой выбор на небесно-голубом атласном корсаже и такого же цвета распашном платье, украшенном шитьем. Она видит, что Елене тоже хочется выйти к обеду в красивом наряде, но гордость не позволяет унизиться до просьб. Как угодно, сестрица, я не обязана предугадывать твои желания – и тем более их выполнять.

Дурак Алексей прыснул при виде сестры, затянутой в корсет, с высоко зачесанными и припудренными волосами (хорошо, что не выбросила коробку: с донышка наскребла). Но в отношении гвардейца ее план, кажется, сработал: за этим столом, рядом с сестрами и невесткой, она выглядела нездешним существом.

Разговор как-то не клеился, все чувствовали себя смущенно. О чем говорить? Радоваться и благодарить пока еще не за что, жаловаться опасно: можно навлечь на себя еще худшую беду. Язык мой – враг мой… Ушаков посетовал, что не знает последних столичных новостей, потому что уже с полгода живет в Тобольске. Когда он уезжал, обер-камергер Бирон был избран курляндским герцогом, а фельдмаршал Миних захватил у турок Очаков, но это, верно, здесь давно уже известно? Алексей, собравшись духом, взволнованно сказал, что рад успехам фельдмаршала – как всякий честный сын Отечества, готовый послужить своей государыне в любом конце страны, куда ей угодно будет его определить, для вящей славы ее и России. После этого уже никто не поднимал глаз от своей тарелки, и обед завершился в молчании.

После трапезы Ушаков изъявил желание продолжить конфиденциальные расспросы и переговорить тет-а-тет с княжной Екатериной. Все вышли, оставив их наедине.

Капитан-поручик осведомился, испытывает ли княжна в чем-либо нужду и не чинит ли ей кто каких обид. Екатерина ответила ему грустной полуулыбкой и слегка покачала головой, томно склонив ее к плечу: она смиренно приняла свой жребий, но разве этого она достойна? И тут же, не удержавшись, метнула быстрый взгляд к двери: плотно ли прикрыта? Не подслушивают ли? Ушаков этот взгляд перехватил и заговорил тише, подавшись к ней через стол.

Государыня прекрасно понимает, что княжна Долгорукова была приневолена к браку отцом, и виновной ее не считает. Она сама вышла замуж не своею охотою, а по воле дядюшки-императора. Однако нельзя оставлять без наказания злоумышлений прошлых лет, дабы не поощрять их в будущем.

Екатерина отвечала, что всегда была покорна воле государевой и родительской, теперь же, лишившись отца и матери, передает себя целиком во власть государыни.

Раз так, согласна ли она отвечать чистосердечно и откровенно, ничего не тая, но и ничего не выдумывая?

Екатерина молча встала, перекрестилась на иконы и поклонилась им.

Очень хорошо. Не доводилось ли ей слышать от братьев каких-либо непристойных слов в поношение императрице и членам ее фамилии? Не утаил ли князь Иван во время обысков каких-либо вещей, которые ему было велено отдать? И откуда у него деньги? Из казны им отпускают рубль в день на человека, а княгиня Наталья, званная в прошлом году на свадьбу, подарила невесте серебряные вызолоченные серьги. От чьих щедрот такие подарки? Ладно бы еще только церкви жертвовали, а то воеводихе Бобровской – серебряную парчу…

Екатерина приняла исповедальный тон, стараясь, чтобы ее голос звучал взволнованно и искренне, хотя многие ответы были продуманы ею заранее. Она то опускала пушистые ресницы, склоняя голову к вздымающейся груди, то вскидывала подбородок, распахнув свои незабудковые глаза. За разговором они и не заметили, как в горницу просочились сумерки. И лишь когда в дверь постучали и Елена мстительно-громким голосом спросила с той стороны, не подать ли им огня, Ушаков встал и попрощался, отвесив глубокий поклон; Екатерина присела в низком реверансе.

В Березове Ушаков прожил два месяца, расспрашивая жителей и церковный причт. Переговорил со всеми Долгоруковыми по отдельности и еще трижды у них обедал, ободряя и обнадеживая. Перед отъездом зашел проститься; Иван пошел провожать его на пристань.

Наташа услала Мишутку погулять с няней во дворе, а сама бесцельно ходила по комнате, не зная, куда себя деть. Каким тяжким теперь сделается ожидание, когда в темной ночи мелькнул проблеск света! Если Ушакова не задержат в Тобольске дела, он все равно не попадет в Петербург раньше зимы. У государыни много важных дел, когда еще она соизволит ознакомиться с его репортом! И даже если их дело не затеряется в Сенате, даже если на него будет наложена положительная резолюция, гонец с нею не поспеет сюда до ледохода и половодья, а это значит – целый год еще томиться неизвестностью, между надеждой и тоской! Целый год, а может, и больше!

Скрипнула дверь, и через порог, пригнувшись, шагнул Александр. К двадцати годам он вымахал в здоровенного детину и отпустил усы. Притворил дверь, обвел глазами комнату, словно искал кого-то.

– Ивана нет, ушел на пристань, – сказала ему Наташа. – Как думаешь, Алексаша…

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия державная

Старший брат царя. Книга 2
Старший брат царя. Книга 2

Писатель Николай Васильевич Кондратьев (1911 - 2006) родился в деревне Горловка Рязанской губернии в семье служащих. Работал топографом в Киргизии, затем, получив диплом Рязанского учительского института, преподавал в сельской школе. Участник Великой Отечественной войны. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др. После войны окончил Военную академию связи, работал сотрудником военного института. Член СП России. Печатался с 1932 г. Публиковал прозу в коллективных сборниках. Отдельным изданием вышел роман «Старший брат царя» (1996). Лауреат премии «Зодчий» им. Д. Кедрина (1998). В данном томе представлена вторая книга романа «Старший брат царя». В нем два главных героя: жестокосердый царь Иван IV и его старший брат Юрий, уже при рождении лишенный права на престол. Воспитанный инкогнито в монастыре, он, благодаря своему личному мужеству и уму, становится доверенным лицом государя, входит в его ближайшее окружение. Но и его царь заподозрит в измене, предаст пыткам и обречет на скитания...

Николай Васильевич Кондратьев

Историческая проза
Старший брат царя. Книга 1
Старший брат царя. Книга 1

Писатель Николай Васильевич Кондратьев (1911 — 2006) родился в деревне Горловка Рязанской губернии в семье служащих. Работал топографом в Киргизии, затем, получив диплом Рязанского учительского института, преподавал в сельской школе. Участник Великой Отечественной войны. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др. После войны окончил Военную академию связи, работал сотрудником военного института. Член СП России. Печатался с 1932 г. Публиковал прозу в коллективных сборниках. Отдельным изданием вышел роман «Старший брат царя» (1996). Лауреат премии «Зодчий» им. Д. Кедрина (1998). В данном томе представлена первая книга романа «Старший брат царя». В нем два главных героя: жестокосердый царь Иван IV и его старший брат Юрий, уже при рождении лишенный права на престол. Он — подкидыш, воспитанный в монастыре, не знающий, кто его родители. Возмужав, Юрий покидает монастырь и поступает на военную службу. Произведенный в стрелецкие десятники, он, благодаря своему личному мужеству и уму, становится доверенным лицом государя, входит в его ближайшее окружение...

Николай Васильевич Кондратьев , Николай Дмитриевич Кондратьев

Проза / Историческая проза
Иоанн III, собиратель земли Русской
Иоанн III, собиратель земли Русской

Творчество русского писателя и общественного деятеля Нестора Васильевича Кукольника (1809–1868) обширно и многогранно. Наряду с драматургией, он успешно пробует силы в жанре авантюрного романа, исторической повести, в художественной критике, поэзии и даже в музыке. Писатель стоял у истоков жанра драматической поэмы. Кроме того, он первым в русской литературе представил новый тип исторического романа, нашедшего потом блестящее воплощение в романах А. Дюма. Он же одним из первых в России начал развивать любовно-авантюрный жанр в духе Эжена Сю и Поля де Кока. Его изыскания в историко-биографическом жанре позднее получили развитие в романах-исследованиях Д. Мережковского и Ю. Тынянова. Кукольник является одним из соавторов стихов либретто опер «Иван Сусанин» и «Руслан и Людмила». На его стихи написали музыку 27 композиторов, в том числе М. Глинка, А. Варламов, С. Монюшко.В романе «Иоанн III, собиратель земли Русской», представленном в данном томе, ярко отображена эпоха правления великого князя московского Ивана Васильевича, при котором начало создаваться единое Российское государство. Писатель создает живые характеры многих исторических лиц, но прежде всего — Ивана III и князя Василия Холмского.

Нестор Васильевич Кукольник

Проза / Историческая проза
Неразгаданный монарх
Неразгаданный монарх

Теодор Мундт (1808–1861) — немецкий писатель, критик, автор исследований по эстетике и теории литературы; муж писательницы Луизы Мюльбах. Получил образование в Берлинском университете. Позже был профессором истории литературы в Бреславле и Берлине. Участник литературного движения «Молодая Германия». Книга «Мадонна. Беседы со святой», написанная им в 1835 г. под влиянием идей сен-симонистов об «эмансипации плоти», подвергалась цензурным преследованиям. В конце 1830-х — начале 1840-х гг. Мундт капитулирует в своих воззрениях и примиряется с правительством. Главное место в его творчестве занимают исторические романы: «Томас Мюнцер» (1841); «Граф Мирабо» (1858); «Царь Павел» (1861) и многие другие.В данный том вошли несколько исторических романов Мундта. Все они посвящены жизни российского царского двора конца XVIII в.: бытовые, светские и любовные коллизии тесно переплетены с политическими интригами, а также с государственными реформами Павла I, неоднозначно воспринятыми чиновниками и российским обществом в целом, что трагически сказалось на судьбе «неразгаданного монарха».

Теодор Мундт

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза