Путь Долгоруковых

Варенька, сверстница Натальи, – добрейшей души человек. Сама вся исплакалась, слушая о горькой жизни золовки своей, когда та приехала в Петербург с челобитными, хлопотать о возвращении имений покойного мужа. Государыня Елизавета Петровна приняла княгиню Долгорукову ласково, но без искреннего сочувствия: предложила ей снова замуж выйти и даже обещала сыскать богатого и родовитого жениха. Наталья чудом удержалась, чтобы не наговорить ей в гневе сердитых слов. Сказала, что приняла решение посвятить себя Богу, но прежде ей надобно поставить на ноги детей, добыв для них то, что им, сиротам, по закону принадлежит. Императрица распорядилась составить ведомость обо всех конфискованных у Долгоруковых имениях и представить ее в канцелярию. Да только тот указ непросто было исполнить: многие имения уже раздали другим и много раз перепродали. Горенки сама Елизавета подарила своему милому другу Разумовскому. Лейб-медик Лесток, который тогда был в большой чести у государыни, предложил Наталье Борисовне исхлопотать для нее имения с двумя тысячами душ, попросив за услуги старинные часы с бирюзой, стоявшие в столовой у Петра Борисовича. Брат часов пожалел, и Лесток отступился.

Только через пять с половиной лет после возвращения в Москву брат передал Наталье все имущество, отписанное ей по воле их покойного отца: иконы, золотые и серебряные вещи, белье, платья и прочее – на 14 471 рубль, а сверх того денег три тысячи рублей и вотчину в Пензенском уезде, где проживало пятьсот душ мужеского полу, с помещичьим домом, винным заводом и мельницами, которые приносили доход в шестьсот рублей в год. Наталья обязалась за себя и за детей своих более ничего с него не требовать, а если нарушит кто из них это слово, то заплатит неустойку в тысячу рублей… Как раз в том году Осип Тишин, служивший в Москве секретарем, получил остатние деньги из премии в шестьсот рублей за донос на князя Ивана: ему платили ее в рассрочку целых шесть лет, чтобы сразу не пропил и не промотал.

Императрица Елизавета Петровна выделила княгине Наталье Борисовне три деревни: Волынское, Левоново и Резаново, отобранные у Долгоруковых и приписанные к императорскому двору. Своим приближенным она теперь раздавала имения и богатства, отнятые у верных слуг покойной тетки. Остермана и Миниха обвинили в искоренении знатнейших фамилий и приговорили к смерти, но на эшафоте помиловали и сослали: изворотливый министр отправился в Березов, откуда ему не суждено было вернуться, а фельдмаршал – на двадцать лет в Пелым, в тюрьму, которую сам же и построил – для Бирона. Только Андрей Иваныч Ушаков по-прежнему разыскивал изменников и крамольников и был за то возведен в графское достоинство. «Узурпаторше» же Анне Леопольдовне с мужем и малыми детьми милостиво дозволили выехать в Курляндию.

Наталья с сыновьями зажила в собственном доме в Волынском, в шести верстах от Москвы. Потом Михаил отправился в столицу служить. Гвардейскому офицеру много денег надобно, чтобы не уронить себя, не выглядеть хуже других, а где их взять? Пришлось заложить все три села. Выручил младший брат, Сергеюшка: Наталья отослала ему закладные, чтобы держал их у себя до сроку, а после продал Волынское и Левоново князю Михаилу, а Резаново князю Дмитрию…

Гости собрались уезжать, по очереди подошли под благословение.

– Езжайте с Богом, мои милые. А ты, дитятко, кланяйся от меня своим сестрицам. Как-нибудь приеду к вам, мои малютки, а вы о том молитесь: столько много гостинцев вам привезу, а вы меня будете потчевать – чаем, кофием и медом!

Ванечка звонко рассмеялся. Бабушка совсем не страшная, хоть и черная, она добрая, и от нее приятно пахнет чем-то сладким.

На колокольне звонят, созывая к вечерне. Направляясь вместе с другими монахинями в Трапезную церковь, Нектария вдруг вспоминает, что не спросила сына, достроили ли уже храм Николы Чудотворца, и корит себя за беспамятство. Нужно будет с первой же почтой письмо отослать. Хотя Михаил слов на ветер не бросает, если уж взялся за дело, доведет его до конца.

Эту церковь пожелала поставить золовка Екатерина – на месте казни брата своего и дядьев.

Взойдя на престол, Елизавета Петровна повелела разыскать и вернуть всех сосланных в аннинское царствование. Шубина своего любезного произвела сразу в генерал-майоры, да только место рядом с ней было уже занято, и он, увидав, что лишился фавору, уехал жить в деревню. Подруга ее Марфа Ивановна Воронцова, ссужавшая бывшую цесаревну деньгами, когда та еще и не чаяла забрать в свои руки власть, просила не позабыть ее первого мужа – Юрия Долгорукова. Его вернули из Кузнецкого острога и тоже пожаловали генеральским чином. Он явился в Петербург, где жили и девицы Долгоруковы, вызволенные из сибирских монастырей. В скором времени Юрий женился – на княжне Елене…