Путь Абая. Том 1

В ту же ночь аул Кулиншака, опозорив брата и сына Кунанбая, сложил юрты и тронулся кочевкой. Как только он сдвинулся с места, жигитеки и котибаки, извещенные Манасом, окружили откочевавший аул и с почетом проводили его. В ту же ночь они успели присоединить к себе большое количество аулов рода Торгай.

Майбасара и его спутников освободили лишь тогда, когда торгаи были уже далеко. Коней своих они смогли разыскать только с восходом солнца, а до Кунанбая добрались к обеду. Все сторонники Кунанбая находились в это время в Жидебае. Тесные ряды аулов иргизбаев, топаев, жуантаяков и карабатыров заполняли пастбища верст в десять окружностью.

«Жигитеки избили и опозорили Майбасара и Кудайберды и силой увели к себе аул Кулиншака», — эта весть мгновенно облетела все аулы.

Кунанбай отдал срочный приказ. Не успел бы вскипеть чай. как сто пятьдесят жигитов уже сидели на конях. Во главе их были сам Кунанбай, его названый брат Изгутты и племянник Акберды.

В полдень Кунанбай, который ни на одни день не упускал из виду передвижения аулов жигитеков, отдал новый приказ собравшемуся ополчению:

— Им нужны набеги и насилие— пусть испытают их на себе! Нападите и силою верните вон ту кочевку жигитеков!

И он двинул свой многочисленный отряд на большую кочевку, проходившую по долине Мусакул. Отряд налетел дико, внезапно, не разбираясь, на кого он нападает. Разъяренный Кунанбай тоже долго не раздумывал. «Достаточно того, что это кочевка жигитеков!»— решил он.

Действительно, это была кочевка жигитеков, но та, в которой перевозили траурную юрту Божея.

Вооруженный отряд обрушился на табуны и стада, шедшие впереди, быстро разбил и рассеял всех мужчин кочевавшего аула и угнал лошадей и коров. Иргизбаи хотели увести с собой и караван, но Жакип и Изгутты, скакавшие впереди, поняв, что это кочевка Божея, не посмели напасть и отвели от нее свои отряды. Обе дочери Божея с остриженным конем в поводу продолжали путь со своим заунывным плачем, как будто ничего не замечая вокруг. Только байбише Божея, приостановив коня и задержав верблюдов, обратилась к нападавшим:

— Уа, бессовестные! Напали на траурную кочевку! Чтоб вам выть в ваших могилах, богоотступники!..

Как только Кунанбай узнал, что это кочевка Божея, он сразу же отдал приказ:

— На эту кочевку не нападать! Но пусть она не двигается дальше и ставит юрты там, где находится сейчас!

Кочевка Божея сбилась в кучу, задержалась и начала ставить юрты в долине. Отряд Кунанбая отхлынул обратно.

Новая весть разлетелась по аулам жигитеков: «Кунанбай напал на траурную кочевку Божея!.. Оскорбил память умершего!»

Всю ночь напролет жигитеки готовили оружие и снаряжение, мужчины все до единого сели на коней. Местом сбора был назначен аул Божея. Байсал решился выступить против Кунанбая и собирал отряды котибаков. Суюндик поднял на ноги всех бокенши.

В ту же ночь в Жидебай непрерывным потоком стекалось ополчение Кунанбая. Мусакул находится от Жидебая всего в трех верстах. Долина готовилась стать полем кровопролитной битвы. Кунанбай собрал не только роды, находившиеся поблизости, он разослал нарочных с заводными конями и к самым дальним родам.

То же самое делали Байдалы и Байсал. Они разослали нарочных по аулам Каратая в род Кокше и в многочисленные племена Мирза и Мамай.

Предвидя надвигающиеся события, Байдалы сделал еще один ход: на Кунанбая были составлены приговоры и жалобы, заверенные печатями разных родов. В них говорилось: «Ага-султан правитель Кунанбай громит аулы, напал на траурную кочевку. Он вовлекает роды Тобыкты в кровопролитные схватки и взаимные убийства». Все это было сделано необычайно быстро. Байдалы вручил приговоры Тусипу, дал ему в сопровождение пятерых жигитов и набил его карманы деньгами. Нарочные взяли с собой несколько заводных лошадей — и Тусип тотчас же тронулся в Каркаралинск.

Теперь Байдалы ничего больше не оставалось, как без колебания идти на открытое столкновение.

Чуть забрезжил рассвет, дружины Кунанбая с криком и барабанным боем стремглав понеслись вперед…

Байдалы, Байсал и Суюндик вскочили на коней и подняли тревогу. Оседланные кони жигитеков уже стояли на привязи, соилы и шокпары были наготове — и отряды бесстрашно ринулись на ряды Кунанбая. Оба войска с поднятыми соплами и пиками наперевес ожесточенно схватились друг с другом и смешались в одну сплошную кучу. В облаках пыли жигиты беспощадно избивали друг друга.

Этот бой. получивший впоследствии название «Мусакульской битвы», долго жил в памяти Тобыкты. Каждая из сторон насчитывала тысячное войско. Кунанбай не имел численного перевеса: его отряды несколько раз бросались на противника и всякий раз были вынуждены откатываться назад. В каждой схватке падало человек десять-пятнадцать раненых. Их убирали с поля тут же.

Первый день жаркого боя прошел с переменным успехом. К вечеру обе стороны отступили.

На следующий день ожесточенная борьба возобновилась, но ни та, ни другая сторона по-прежнему перевеса не имела.