Пусть будет, как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011

Спроси себя: какова основа твоего интереса? Откуда он приходит? Всё, что ты делаешь, обусловлено тем, что Ты влюблён в Себя. Даже пытаясь не любить Себя, Ты пытаешься это делать от любви. Потому что Ты воображаешь: «Быть может, без любви к себе мне было бы лучше». В действительности это избавление от «я». «Я» — это так, что Ты влюблён в Себя и эта любовь Тебя контролирует. И тогда Ты начал ненавидеть любить Себя. Так что эта ненависть к любви к Себе становилась «я». Врагом. Так это любовное увлечение становилось врагом. И теперь Ты хочешь избавиться от того любовного увлечения, но в той мере, в какой Ты хочешь от него избавиться, Ты подтверждаешь, что оно должно быть. Так что из любви оно превращается в ненависть. Поскольку и то, и другое уже есть. Любовь и ненависть идут вместе.

Но что делать? Как избавиться от того, что ты есть? Поскольку это то, что ты есть. Это Твой роман с Собой. Реализация Себя в любовном романе с Собой. Момент за моментом. И намерение — всегда любовь. Это причиняет боль. И такова природа любви. Любовь причиняет боль. Иметь отношения с самим Собой — это больно. Потому что это слишком поздно. Это опоздавший корабль. И тогда ты — капитан этого тонущего корабля. Тогда ты уже на «Титанике». Вот почему он стал так знаменит. И просветление подобно «Титанику», сталкивающемуся с айсбергом, и потом корабль тонет. И тогда из этого выходит романтическая история. «Корабль стал просветлённым. Погрузившись в бездну глубочайшего океана, он стал един с океаном. Так что он ржавеет в покое».

С.: Вы говорили, что никаких двух нет, верно?

К.: Есть, но нет. Недостаточно говорить, что двойственности нет. Следует говорить, что она есть, но её нет.

С.: Это просто информация?

К.: Нет, есть Бог, реализовывающий Себя, есть любящий и возлюбленный. Есть один образ любящего и один образ возлюбленного. Так что есть два Бога. Поэтому двойственность есть, но её нет.

С.: Поскольку это образ?

К.: Я этого не говорю. Поскольку если ты говоришь «это образ», это делает тебя тем, что не является образом. Тогда ты отличаешься от образа. Поэтому тогда есть двое — образ и ты. Нет, это не работает. Когда есть двое, то есть двое. Когда нет никого, то нет никого. Но Ты — ни никого, ни двое. Поэтому да и нет. Нельзя говорить, что двух нет. Звучит хорошо. Адвайта — не что-то, что говорит — нет двух. Каков подлинный перевод «адвайта»? Кто это знает? Я бы называл адвайтой то, что никогда никогда[53]. Но ты никогда не будешь знать, это два или не два или что бы то ни было. Как бы это ни называть, это просто ещё одна идея.

С.: Восприятию безразлично.

К.: То, что не знает само себя, не интересует, чем оно является и чем не является. А для того, что знает самого себя, уже слишком поздно. То, что знает само себя, пытается делать это понятием. Оно просто становится ещё одним понятием. А То, что никогда не знает само себя, не может создавать никакого понятия из того, чего нет.

С.: Так кто вы?

К.: Я — абсолютное отсутствие всякого присутствия любой идеи того, чем Я являюсь и чем Я не являюсь.

С.: В каждый момент?

К.: В этом нет никакого момента. Моменты были бы, только если бы я знал, что я такое. Как в этом могут быть моменты? Если ты спрашиваешь меня, то для Того, чем я являюсь, есть абсолютное отсутствие всякого присутствия кого бы то ни было, кто знает или не знает, чем он является или не является. Даже отсутствие отсутствия любого присутствия отсутствия присутствия присутствия отсутствия присутствия присутствия отсутствия отсутствия того, что есть присутствие отсутствия отсутствия отсутствия присутствия отсутствия отсутствия. Никакого понятия. Всякий уже теряется после первого «присутствие отсутствия». Как превратить человека в психа.

Вот почему, когда я бываю в Тиру, я всегда говорю Аруначала-бала-бала. Чем бы ни был указатель Аруначалы, есть гора, которая не знает, гора она или не гора. Спроси Аруначалу: «Что ты такое?». Ты можешь спрашивать свой мизинец: «Кто ты?». Ответа нет. Твоему пальцу не нужно знать, что такое палец. Он не имеет никакого понятия о пальце.

Махарадж бы сказал: «Бомбей не знает Бомбея. Но это всё равно Бомбей». А то, что знает Бомбей, — фикция.

С.: Вы сказали, что палец не знает, что он — палец. Но ведь если вы его раните, он всё же чувствует.

К.: Он не будет реагировать. Ты реагируешь на это. Палец не реагирует. Спроси: ты реагировал? Это было больно?

С.: Но если вы его уколете…

К.: Если тебе делают анестезию, никакой реакции пальца нет. С пальцем можно делать всё, что угодно. Палец не будет реагировать. Так кто реагирует? Если восприятие отключено, никакой реакции нет. Ты можешь его резать, проворачивать в мясорубке, и ему будет всё равно. Реагирует только этот хозяин. Это маленькое «я». Это осознавание — «я».