С.:
К.: Я этого не говорил. Нет, это начиналось само собой, это само собой и прекратится. В любом случае это не в твоей воле. Всё, что приходит следующим, в любом случае случится. Это уже кончилось.
С.:
К.: Я знаю. И каждый, сидящий там, говорит тебе: «Я ничего не могу тебе дать». И ты думаешь: «Хм, что я здесь делаю?» Но это лучшее, на что кто бы то ни было может указывать, — что ты уже абсолютно То, что ты есть, и как То ты не можешь становиться больше или меньше. И никто никогда не может делать тебя Тем, и никто не может передавать То или давать тебе какое бы то ни было понимание Того. Поскольку Тому, что ты есть, никогда не нужно понимать Себя. Но всё равно я должен говорить тебе, как говорил Рамана, Ты должен реализовать Себя. Но Ты воспринимаешь это лично. Я обращаюсь к Тому, чем ты являешься по Природе. А То, что является твоей Природой, уже реализовывает Себя момент за моментом со времени Твоего «рождения», в каждый момент, когда Ты испытываешь переживание самого Себя. Даже сидение здесь и слушание — это Самореализация. Всё, что ни происходит, — это Само–реализация, момент за моментом. Каждое переживание — это Само–переживание. Самость, переживающая Себя. Реализующая Себя во всём, что есть и чего нет. Вот и всё. И Ты есть То. И Ты не можешь не реализовать Себя. Так что Ты — уже Реальность, реализующая Себя момент за моментом.
А то, что Ты веришь, что Ты должен знать Себя, чтобы быть Собой, — Твоя воображаемая идея, и это страдание. Эта маленькая тенденция, это маленькое воображение заставляет Тебя страдать. Удивительно, насколько глупым можно быть, страдая о чём–то, чему никогда не нужно случаться.
С.:
К.: Да, будучи Тем, что ты есть.
С.:
К.: Вы ничего не можете делать. Всё, что бы вы ни делали, возможно, ведёт к обратным результатам.
С.:
К.: Да, но несмотря на это, я был Тем, что я есть.
С.:
К.: Поскольку это никогда ничего не прибавляло к моей Природе. То, что я есть, непрерывно было Тем, что я есть. Его не больше и не меньше. И ему никогда не нужно было что–либо делать. А все истории — мимолётные тени, которые никому не нужны.
С.:
К.: Нет. Полностью бесполезно. Но в этом всё удовольствие. Это — развлечение. Я не могу утверждать, что я что–то делал и посредством этого что–то реализовал. Нет. Я всегда уже был Тем, что я есть, и всегда реализовывал Себя во всём, что бы ни происходило. И это не что–то такое, что я могу утверждать.
С.:
К.: Не имею представления. Это было бы по–другому, но я всё равно был бы Тем, что я есть. Поскольку ты веришь, что Рамана что–то делал. Делал ли Рамана что–либо? Или это просто случалось, шестнадцатилетний опускается на землю и затем приходит переживание смерти?
С.:
К.: Да, но если каждый приходит и спрашивает тебя: «Могу ли я что–либо делать?» А ты говоришь: «Нет, не можешь». А немного погодя: «Быть может, я скажу им, и тогда они оставят меня в покое. Потому что тогда они пойдут домой и просто будут заниматься самоисследованием у себя в комнате и больше не будут мне надоедать».
С.:
К.: Кто знает? Я не знаю. Но если я это говорю, то это так же верно, как если кто–то говорит, что должно быть что–то. Никто не знает. Так что, возможно, он просто старался, чтобы все были заняты делом, чтобы они ему не докучали. Кто знает?
С.:
К.: Даже Нисаргадатта это говорил — «несмотря на всё, что я сделал, даже несмотря на „я есть“, несмотря на исследование, несмотря на веру в моего учителя, я всегда был Тем, что я есть».
С.: