Пушистая катастрофа

– Босс! Ты сейчас рассуждаешь с позиции хищника, которому бросили вызов и который должен сражаться. Но правда в том, что мы сейчас не хищники, мы жертвы. Так послушай же ту, кто знает, как следует поступить жертве, чтобы выжить.

– Это и есть избушка Бабы-Яги? – разочарованно протянул Зафрэ, разглядывая небольшой домик, в котором жило уже не одно поколение ведьм.

– Тебе что-то не нравится? – уперев руки в бока, угрожающе сверлила взглядом огнедышащего.

– Да нет, – помявшись немного, мягко заметил, – не так я себе представлял дом Яги.

Где забор из заточенных кольев и черепа?

– Ну, это…плохо люди к черепам относятся. Пугаются.

За спиной устало вздохнул Зафрэ. Всю дорогу ему приходилось терпеть нашу бессмысленную болтовню, что особой благожелательности ему явно не прибавило.

На небе сгущались тучи, скрывая яркое, по-летнему теплое солнце. Лес шелестел зеленой, сочной листвой, птицы поспешно искали себе укрытие, стрекот насекомых постепенно стихал. Ветер набирал силу, в воздухе неуловимо пахло грозой.

– Быть может, уже пригласишь нас в дом? – проникновенно поинтересовался Хельму. – Скоро дождь начнется.

Василий насмешливо фыркнул, соскочил с седла, на котором сидел до этого, по-царски разглядывая колышущуюся под ветерком высокую траву, на землю и, гордо задрав хвост, быстро скрылся в густых зарослях высокой травы, с трудом протиснувшись в неширокую щель между досками забора. Поспешив вслед за котом, я отрыла негромко скрипнувшую калитку.

В избушке все было так же, как в день моего ухода, разве только пыли прибавилось, да трава, разложенная на лавке, уже высохла. Василий, довольно мурлыча, запрыгнул на стол, чуть не опрокинув сиротливо стоящую на нем глиняную крынку.

– Ну и как оно внутри? – поинтересовались сзади, заглядывая поверх моей головы. – А большой котел где?

– Нету, – перешагнув порог, я отступила в сторону, пропуская своих гостей. В комнатке сразу же стало тесно: не рассчитан был мой домик сразу на двоих гостей богатырского телосложения. – Второй лавки, кстати, тоже нет, так что придется кому-то из вас спать на полу.

– И я даже знаю кому, – глянув на слишком маленькую для него печку, с тоской заметил Зафрэ.

* * *

– Куда собралась?

Вздрогнув, я резко обернулась. Хельму сидел на старом, поросшем мхом пеньке, начищая свой меч. Сталь ярко блестела на солнце.

Ясный и теплый день начался с весьма неприятного пробуждения. Василий, по старой привычке возвращавшийся после своих ратных подвигов, не учел того, что сейчас в горнице у нас ночевали бравые воины, мимо которых комар не пролетит – что уж тут говорить об отъевшемся и утратившем бдительность Ваське.

Разбуженная верещанием перепуганного кота, я выскочила из спаленки, готовясь дать отпор супостату, что так необдуманно решил проникнуть в домик к Бабе-Яге, да так и замерла в дверях не в силах отвести взгляда от до нелепости смешной картины. Зафрэ с суеверным ужасом рассматривал какое-то увешанное репейником черное и пушистое существо, которое, не переставая верещать, дергало лапами, и только янтарно-желтые глаза горели безумным светом. Сонный Хельму, морщась, затыкал уши.

– В лес: я уже третий день как вернулась, а Лешего еще не навестила.

– Одна? – отложив тряпицу, поднялся. – Одна никуда не пойдешь.

– Мне здесь ничего не грозит: места знакомые, да и Леший опять же…

– Или я с тобой иду, или ты дома остаешься, – уверенно заявил он.

Тяжело вздохнув, я неохотно кивнула. Раз так хочет – пускай идет, а то ведь с него станется меня в доме запереть. Хорошо еще, что Зафрэ вместе с подозрительно быстро подобревшим Василием отправились на речку с русалками знакомиться, иначе вместо одного нежелательного спутника у меня их вполне могло бы статься целых двое. Правда, охота, с которой Васька согласился показать Зафрэу место, где русалки купаются, настораживала… Но не станет ведь этот блохастый их подговаривать огнедышащего утопить, в самом деле.

Узкая извилистая тропинка привычно петляла между деревьев, уводя все дальше вглубь леса. Хельму ступал тихо, незаметно. Я почти забыла о его присутствии, перепрыгивая через выступающие из земли корни и распугивая жужжащих насекомых.

– И как давно ты знакома с хранителем этого леса? – неожиданный вопрос застал меня врасплох; оглянувшись, я не заметила коварно выступающий корешок, запнулась и чуть не упала в колючую ежевику. Спасибо Хельмуу, успевшему схватить меня за шиворот.

– Так, почитай, как здесь поселилась, – одернув рубаху, аккуратно переступила коварное препятствие. – Я, помнится, на речку пошла и заплутала – до вечера по лесу бродила. А потом ко мне дедушка вышел, успокоил, до дому проводил. Так и познакомились.

Впереди показался просвет – небольшая круглая поляна со старой березой. Ускорив шаг, я почти выбежала на солнце, радостно улыбаясь.

– Дедушка Леший!

Хранитель сидел у березы, скрываясь от полуденной жары. Рядом с ним на белой тряпице лежал ломоть хлеба, кусок козьего сыра и крынка. Молодой упитанный кабанчик, азартно похрюкивая чуть в стороне, самозабвенно подрывал корни у дерева, не обращая на меня никакого внимания.