Пуговицы

– Тысяч двадцать, иногда тридцать выходит. Но это неполный день и по сменному графику.

Мы переместились в комнату Кощея. Слава с любопытством взял в руки газету, рассматривая, как будто никогда в жизни газет не видел.

– Интересно, а девушки бывают разносчиками пиццы? – Я забрала у него газету.

– Обычно нет. Это же небезопасно. Никогда не знаешь, куда занесет: на стройку, на пьянку или к нарикам. Могут отнять заказ или всю наличку.

– С тобой такое было?

– Только раз. Заказ забрали и не заплатили, но я сам виноват. Приехал на вечеринку, а там веселье полным ходом. Они на меня налетели и стали требовать, чтобы я с ними выпил, иначе не заплатят. Я выпил, ну, и как-то все понеслось кувырком, около часа пытался найти того, кто заказывал пиццу. Телефон, с которого делали заказ, оказался заблокирован, а мне еще ехать нужно было – в общем, офис потребовал, чтобы я ехал на другой адрес. А потом до кучи оштрафовали на стоимость той пиццы и за задержку по второму адресу. Но я всего год работаю. Ребята разные страшные истории рассказывают.

Вернувшись в свою комнату, я уселась на диван, половину которого занимала моя скатанная постель.

– А у тебя случайно на примете больше нет никакой работы?

– Мне кажется, тебе не нужно этим заморачиваться. – Томаш остановился надо мной. – Извини, но я заметил, что последнее время у тебя с учебой большие проблемы.

– Что? – Шок восьмидесятого уровня. – Ты заметил мою учебу?

– Я вообще наблюдательный. Ты очень много пропускаешь с начала года. Тебе нужно перестать прогуливать и начать заниматься. Ты завалила контрольную по математике. А в прошлом году была лучше меня.

Уж чего-чего, а интереса к своей успеваемости я ожидала меньше всего.

– Мне нужны деньги. Дед болеет. Вся его пенсия и зарплата на больницу и лекарства пойдут. За квартиру еще платить нужно.

Договорить я не успела, потому что раздался звонок в дверь. Как я и предполагала, за ней оказался Бэзил. Не желая его пускать, я босиком выскочила на площадку.

– Что за дела, Микки? – Бэзил тут же шагнул навстречу, намереваясь войти. – У меня из-за тебя второй раз свидание обламывается. Как это называется?

Ежик на его коротко остриженной голове и лицо были покрытыми мелкими капельками дождя.

– Пожалуйста, давай поговорим завтра, – тихо попросила я, но он сделал вид, что не понял, и заговорил еще громче:

– Кому из нас срочно были нужны деньги?

– Привет, – неожиданно раздался за спиной голос.

Я обернулась. Томаш заботливо кинул мне под ноги тапочки. И где он их только нашел?

– Привет! – Бэзил остолбенел. – Ты должна была предупредить.

– Интересно как, если ты не сказал, что придешь?

Мне пришлось посторониться, чтобы впустить его. Окажись на месте Томаша кто-то другой, не из нашей школы, чужой и незнакомый, Бэзил пожелал бы ему удачи и свалил. Но тут был вопрос принципа.

Он обошел нас и, свернув сразу в комнату, уселся в кресло, закинув ногу на ногу в грязных ботинках. Я стояла, а Томаш взял стул и, не отрывая от Бэзила мрачного взгляда, сел напротив.

– Слушайте, ребят, давайте только без выяснений, – ко мне вернулся голос. – Ну вот, правда, сейчас не до этого.

– Да я все понимаю… – Бэзил противно подмигнул и полез в карман куртки. – Совсем не хотел мешать твоему расследованию. Просто принес кое-что, что ты просила.

Он демонстративно, одну за другой выложил на стол четыре пятитысячные купюры.

– Круто! Спасибо! – Я потянулась к деньгам, но Томаш опередил меня.

Схватил купюры, зажал их в кулаке, будто собирался швырнуть в Бэзила, и вернул смятыми.

– Не нужно. Забери обратно!

– Что?! – Я была потрясена. – С какой стати ты влезаешь? Что значит «не нужно»? Это вообще тебя не касается.

– Теперь касается. – Томаш снова превратился в манекен. – Я найду тебе деньги.

– Эй, – я потрясла его за плечо, – они уже нашлись.

– Тебе не нужно их брать у него.

– Что я пропустил? – Бэзил удивленно, но все еще довольно миролюбиво улыбался, глядя на нас.

– Объясни ему. – Томаш махнул в сторону Бэзила.

– Что объяснить? Я сама ни черта не понимаю.

– Микки теперь со мной, и от тебя ей ничего не нужно, – в резкой форме объявил Слава Бэзилу, затем повернулся ко мне: – Я принесу тебе деньги.

Мы с Бэзилом недоверчиво переглянулись и неожиданно оба расхохотались.

– Это так мило, – сквозь смех проговорила я.

Бэзил сделал вид, будто вытирает слезы.

– Ты такой джентльмен, Слава. Рыцарь, блин! – И, передразнивая, добавил: – Клянусь, я принесу тебе эти деньги.

В глазах Томаша вспыхнул гнев, но лицо по-прежнему оставалось невозмутимым.

– Если ты со мной, – сказал он мне, – ты не должна их брать.

Встал и вышел в коридор.

– Считаешь, что теперь имеешь право мне указывать, что делать? – Я выбежала за ним. – И почему ты решил за меня? Все-все.

– Просто это некрасиво. – Он нагнулся, чтобы зашнуровать ботинки. – И унизительно для меня.

– Ты случайно не заболел?

– Пожалуйста, не бери у него деньги.

– Вася их принес, чтобы помочь. Что в этом унизительного?

– Я тебе помогу. Не завтра, но в ближайшие дни! – Он выпрямился и снял куртку с вешалки.