Псы Вавилона

— Ты, Тимоша, не обижайся, — примирительно произнес Коля, — но песенки эти кабацко-босяцкие у меня вот где сидят. — Он похлопал себя по потной шее. — Третьего дня секретарь комсомола товарищ Эткин внушение делал. А из-за кого? Из-за того же Пашки. Присутствовал этот самый Эткин на каком-то мероприятии, комсомольской свадьбе или там смотринах, уж не знаю. И там как на грех случился наш Пашка с гармонью. Ну и, конечно, стал выдавать весь свой репертуар. Эткин слушал да на ус мотал. С Пашкой он, конечно, толковать не стал, а мне на следующий день все высказал. И про есениншину, и про хулиганскую тематику, и про антисоветский душок. Я ему: мол, Пашка — ударник труда. Ничего не значит, отвечает. Налицо моральное разложение и буржуазная зараза. Будь добр, искореняй. Не то на бюро вызовем, и не Пашку твоего, поскольку он не комсомолец, а тебя самолично. И уж там проберем с песочком. Так-то вот, Тимоша. Зачем мне неприятности? Я, конечно, понимаю: вы там у себя на Шанхае на советскую власть с прибором клали...

— Зачем так говоришь?! — закричал Тимошка. — Джоник, — повернулся он к американцу, — если на Шанхае живешь, то что, не советский человек?

— Мелкособственнические инстинкты вас заедают, — ввернул культорг.

— Зря ты так, Николай Михайлович, — вконец обидевшись на Попова, со слезами в голосе произнес Тимошка и махнул рукой. — Пойдем, Джоник, выпьем с тобой.

— Я знаю, почему Поп на Шанхай нападает, — сообщил Тимошка, наливая себе и американцу. — У нас там последнее время действительно не все ладно. Он, видать, наслышан, вот и злобствует. А я тут при чем? Мало ли кто где живет. Как работать, так — вперед.

— Что у вас такого происходит на Шанхае? — осторожно поинтересовался Джоник.

— А-а, говорить неохота. — Тимошка проглотил водку и захрустел луком. — Понимаешь, — прожевав, сказал он, — действительно дела творятся странные. Кому расскажи не поверит.

— Ну-ну?

— Ты, Джоник, выпей сначала, а то рассказывать не буду.

Американец пригубил свой стаканчик.

— До дна. Или тоже не уважаешь? Вот так. А творятся у нас дела лихие вот уже с месяц, а то и больше.

Началось все с того, что в одночасье умер пацан, вроде змея его укусила. Ну, схоронили. А через пару дней по поселку пошел слух: мальчонка по ночам из могилы встает и к родне ходит. Так или не так, не знаю, сам не видел. Несколько стариков пошли на кладбище, разрыли могилу и вбили в мертвое тело кол.

— Неужели такое возможно? — в изумлении спросил американец.

— Отвечаю за базар! Тому полно свидетелей. Кровища, говорят, из тела так и хлынула. Свежая, между прочим, кровища. Мальчонка-то оказался... Как это? Слово забыл.

— Вампир?

— Вот-вот. Собралась толпа. И пошли громить родителев евоных. Дом сожгли, всех укокошили.

— Не может быть!

— Да точно. Не веришь — можешь прийти посмотреть. От халупы ихой одни головешки остались. Так вот, прибили этих кровопивцев, да, видать, не всех. Люди исчезать стали. Вот мильтон один пропал, потом босяк какой-то... А днями объявился дедок не дедок, но немолодой уже человек. Опять же говорю с чужих слов. Этот самый человек, вроде специалист по кровососам, специально приехал их изничтожать. Так он обшарил пепелище, в погреб, понимаешь, залез и нашел еще двух: босяка этого и девчонку, хозяйскую дочку. Вытащили девчонку из погреба, а она возьми и сгори. Такая вот интересная история.

— А специалист этот как выглядит?

— Сам не видел, но, говорят, невысокий, плотный... В руках носит чемоданчик, как у врачей. Знаешь, что ли, его?

— В поезде ехал с похожим человеком. Может, он...

— А. то сходим на Шанхай? Посмотришь наше житье-бытье.

— Я не возражаю.

— Вот и хорошо. После гулянки сразу и пойдем.

Человек, которого довольно поверхностно описал Тимошка, очень походил на гражданина, с которым американец познакомился в поезде.

Переполненный впечатлениями, Джоник возвращался в Соцгород. Он побывал на двух промышленных предприятиях, по масштабам сравнимых со здешним металлургическим заводом. В Свердловске Уральский завод тяжелого машиностроения произвел на него особенно сильное впечатление. По оснащенности новейшим оборудованием он наверняка превосходил завод фирмы «Дженерал Электрик» в Шенектеди, а сам Свердловск выгодно отличался от Соцгорода. Снабжение продуктами организовано значительно лучше. И условия труда иные. Сверхурочно здесь трудились только в исключительных случаях, тогда как в Соцгороде сверхурочная работа являлась правилом. Сам же Свердловск в культурном и бытовом отношении был несравним с Соцгородом В нем имелись настоящие театры и большие дома со всеми удобствами. Казалось, жизнь в этом крупном провинциальном центре более спокойна и размеренна,