Псевдоним «Эльза»

«Сегодня 27 ноября 1939 года в ответ на заявления советской стороны финским посланником в Москве господином Ирие-Коскиненом была вручена ответная нота правительства Финляндии. В ней указывается, что “…в связи с якобы имевшим место нарушением границы Финляндское правительство в срочном порядке произвело надлежащее расследование. Этим расследованием было установлено, что пушечные выстрелы, о которых сообщает Советское правительство, были произведены не с Финляндской стороны. Напротив, из данных расследования вытекает, что упомянутые выстрелы были произведены 26 ноября между 15 часами 45 минутами и 16 часами 05 минутами по советскому времени с советской пограничной стороны близ упомянутого вами села Майнила. С Финляндской стороны можно было видеть даже место, где взрывались снаряды, так как селение Майнила расположено на расстоянии всего 800 м от границы, за открытым полем. На основании расчета скорости распространения звука от семи выстрелов можно заключить, что орудия, из которых были произведены эти выстрелы, находились на расстоянии около 1,5–2 км на юго-восток от места разрыва снарядов. Наблюдения, относящиеся к упомянутым выстрелам, были занесены в журнал пограничной стражи в самый момент происшествия. При таких обстоятельствах представляется возможным, что речь идёт о несчастном случае, происшедшем при проведении учебных упражнений, имевших место на советской стороне. Вследствие этого я считаю своим долгом отклонить протест, изложенный в вашем письме, и констатировать, что враждебный акт против СССР, о котором вы говорите, был совершен не с Финляндской стороны. Правительство Финляндии предлагает, чтобы пограничным комиссарам обеих сторон на Карельском перешейке было поручено совместно произвести расследование по поводу данного инцидента в соответствии с “Конвенцией о пограничных комиссарах”, заключенной 24 сентября 1928 года». Нота была вручена Наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову».

* * *

– Если мои дела очень плохи, скажите мне об этом прямо, я прошу вас, – янтарные глаза княжны Шаховской смотрели прямо в лицо Маренн. – Во взгляде не было ни тени страха, только решимость. – Скажите мне. Не надо огорчать Густава, – попросила Маша, чуть смягчившись, – вы же слышали, – она указала взглядом на радиоприемник, стоявший на столе перед окном, – сообщение прочли по-фински и по-немецки. Густаву сейчас не до моих болячек. Большевики хотят любым способом заполучить себе часть царской империи, которая им не досталась. Я уверена, что они устроили сами эту провокацию в Майниле, чтобы намекнуть Густаву, мол, отдавай нам, что нам нужно, иначе мы сотрём вас в порошок, они же так мыслят, как я понимаю, – она грустно улыбнулась. – Пожалуйста, ничего не скрывайте от меня, – попросила она, понизив голос, и обернулась к сестре, – мы решим, как нам быть.

Зина только молча кивнула, но Маренн видела, тонкие пальцы сжали кружевной платок.

– Скажу вам прямо, как вы просите, – ответила она, помедлив. – Процесс зашёл довольно далеко. Рентгенография показала значительное утолщение кости и образование нескольких полостей с присутствующими в них секвестрами, очагами некроза. Воспаление охватывает всю кость, уже задеты тазобедренный и коленный суставы. Однако положительным моментом является то, что проникновения некротических бактерий в мягкую ткань не обнаружено, свищей нет, и костный мозг пока не задет, что очень важно. Это значит, что лечение займёт достаточно продолжительное время, но шансы на выздоровление высокие. Скорее всего, причина заболевания – это нарушение асептических процедур при предыдущей операции. Инфекция была занесена в кость, но она подавлялась организмом до определенного момента. Общее ослабление, возрастные изменения нарушили баланс, и начался воспалительный процесс. Хорошо, что мы схватили его сейчас. Дальше всё развивалось бы намного драматичнее, – заключила она. – Так что новости не очень приятные, но они не безнадежные.

– Испытывая такие боли, каких хороших новостей можно ожидать? – Маша опустила голову, напряжение спало. – Я очень боялась, что мне придется распроститься с ногой.

– Что ты! – Зина всплеснула руками. – Как ты могла такое думать!

– Я просто не хотела тебя пугать. Но я всерьез опасалась этого, – призналась Маша. – Так что любое известие, что нога сохранится и я смогу ходить, пусть даже прихрамывая, но без этой ужасной боли, – для меня радость. Я же смогу ходить, мадам де Кле? – она вскинула на Маренн глаза, внезапно испугавшись.

– Вполне, – невозмутимо ответила та. – Даже и не прихрамывая, а вполне нормально. Даже бегать сможете, если захочется, – она улыбнулась. – Но для этого придется пережить ещё одну операцию, – сообщила уже серьёзно. – Кость надо вскрывать, чистить. Затем продолжительная антибактериальная терапия, чтобы подавить инфекцию окончательно и избежать рецидивов в будущем.

– Это случится завтра? – спросила Зина негромко.