Прозревшие в преисподней

Договорить он ей не дал – что еще нового или разумного она могла сказать? Просто притянул к себе и закрыл рот поцелуем. На целую минуту, пока, несмотря на открытый ошейник, кислород в легких не подошел к концу.

– Дурак!.. – всхлипнула она, отрываясь, наконец, на расстояние возможности продолжения разговора.

– Извини, Тина, – отозвался Семен. – Вино и сигарету предложить в этот раз не могу. Зато инициатива – моя.

– Сема, ты идиот! – выдохнула она, не в силах скрыть безумного облегчения. – Нам же теперь крышка, ты хоть понимаешь?

И не дав ответить, повисла на шее, уже не скрывая радостных слез и едва не удушив вместо стального обруча.

– Да мне плевать, – просипел Семен. – Разве я тебе не говорил?

– Браво, коллеги!

При звуках этого голоса вздрогнул даже Семен. Жустин обернулась, так и не отлипнув от него.

– Браво! – Стоя на пороге, Груббер трижды хлопнул в ладоши. – Продолжайте в том же духе. У хитрых чи мало на вас крючков, дайте им еще один.

– А нам плевать! – весело всхлипнула она, отпуская шею Семена и усаживаясь рядом на ложе. – Правда, Сема! А вы невежа, инспектор. Так врываться без стука…

– Извините, мадемуазель, ваши хозяева не спрашивали, хотел ли я сюда войти. Кстати я вижу вас можно поздравить с обновкой. Рад, что о вас хотя бы заботятся. Цвет радужки подбирали к платью или туфлям?

– Заткнись, Филл, – огрызнулся Семен, но вышло как-то беззлобно. – Я эту стадию тоже прошел, и теперь почти уверен, она еще с нами.

– Почти!? – Жустин стукнула его кулачком в плечо. – Нахал!

– Ну, во всяком случае, пока ты снова не слетишь с резьбы, – уточнил Семен. – Но в этот раз я постараюсь подготовиться.

– Можешь расслабиться, Чистоплюй, – за общим оживлением, чи-при появился в камере беззвучно и незаметно. – Наша закладка была одноразовая. Вариант «ва-банк», помнишь? Я ведь уже говорил, что как запрограммированный агент госпожа Бертье полностью исчерпала свой ресурс.

– Очень жаль, – тихо проговорила Жустин. – В отношении кое-кого я бы с удовольствием слетела с резьбы. Прямо сейчас.

– Ни чего, Жус, – отозвался Семен. – При надобности мы и без тебя обойдемся. Филл?

Груббер потер скулу, где просвечивал богатырский синяк. И ни чего не сказал, лишь плотоядно улыбнулся в сторону чи-при.

– Сикорский, – произнес тот, словно не слыша кровожадных намеков. – Ты помнишь, зачем заставил меня потратить это время?

– Где остальные? – спросил он вместо ответа.

Чи-при посторонился, и в ту же дверь вошли лер и недоптиц. Семен прищурился. Что-то было не так в их облике. Как будто не хватало чего-то обязательного в их положении, уже почти привычного…

– Я всегда знал, что леры говорят и дышат через задницу, – сообщил внезапно Груббер. – Но о дроффа я такого раньше не слышал.

Точно! Оба инопланетчика были без ошейников! На инспекторе он был, а на них нет. Словно не пленники, а дорогие гости.

– Я предупреждал, – чи-при усмехнулся. – Кое-кого ты рано зачислил в свою команду.

– Просто кое-кто может оказаться умнее меня, – проворчал Семен. – Так что не торопись зачислять их в свою, старик.

– Мне чуть больше пятидесяти, – произнес чи-при. – Наш средний срок жизни превышает человеческий лишь на восемь лет. Я еще далеко не стар.

– Ну… – Семен с усмешкой пожал плечами. – Тогда терпи. Сам небось знаешь, погоняло прилипнет, наждаком не ототрешь. А настоящего твоего чина нам не ведомо.

– Мне ведомо, – произнес вдруг лер, выступая вперед. – Познакомься, наемник: старший надзиратель комитета Надзора за справедливостью Чи-при Луманчкстрат Отрекающий. Широко известен в узких кругах парой-тройкой громких дел, но главным образом тем, что осмелился перечить своему главному наблюдателю, а позже и доказать ошибочность выдачи одного из ордеров. Не твоего, к сожалению.

– Благодарю за раскрытие моего инкогнито, – холодно произнес чи, резко повернувшись к леру.

– Право, не стоит, – отозвался тот. – Вы же спрашивали моего совета как лучше вести себя с Чистоплюем. Напомнить, что я вам посоветовал?

– Сочетание предельной жесткости с предельной откровенностью.

– А так же предельно честное выполнение его условий, на которые вы согласитесь пойти, – добавил Лер. – Жесткость уже дала свои плоды, как я вижу. Он хотя бы соизволил эти условия высказать.

– Твою мать, – прошипел Семен. – Так значит это ты, падре! Значит вот кому Жус обязана новым шрамом на шее!

– Не перекладывай свой грех на мои плечи, наемник, – отозвался лер. – Они уже достаточно отягощены.

– Не ведись, Сема, – шепнула Жустин. – Он смещает фокус неприязни на себя, отвлекает от старика.

– Ладно, – выговорил Семен. – Это я тебе еще припомню, святой отец. Но сейчас базар о другом. Что ты там говорил об откровенности?

Чи-при смерил его взглядом, шагнул поближе.

– Да, это отвечает сразу двум советам святого отца, ведь я обещал тебе объяснения. Но раз уж на то пошло, добавим и сюда немного жесткости. Какое именно откровение ты хочешь услышать, Сикорский? Подумай над вопросом, у тебя будет только одна попытка. Потому что затем я потребую ответа на свой вопрос.