Прозревшие в преисподней

– А крышей обязательно должны быть бандиты или пираты? – осведомился Груббер. – Не пора ли перейти на новый уровень, Сикорский? Бертье вот уже давно пора, но куда ж ты без нее.

– Это что, вербовка? – оборвал Семен. – Именно сейчас? Ты спятил, инспектор?

– Отчего же, по-моему, самое время. Именно сейчас можно качнуть ситуацию в любую сторону. Не ошибись, Сикорский. Департамент СОС – это надежная крыша.

– Одна заминочка, Фил. Я тебе не нужен. Боевик, киллер-снайпер, немножко шарю в рукопашке – у вас таких пруд пруди, да и покруче профи найдутся. Тебе тайна моя нужна. И если, что б раскрыть ее, понадобится меня сдать – сдашь. Чи-при, лерам, дроффа – кому угодно. Понадобится накачать наркотой, запихнуть в мозголомку, шлепнуть, в конце концов – накачаешь, запихнешь и шлепнешь. А Жустин… у нее своя тайна. И она тоже тебе нужна. Вот только с ее мозгами и связями шансов у нее чуть побольше – может и живой пригодится. Я прав? Нет?

– Если уж речь зашла о тайнах… – протянула Жустин. – Есть кому продать их и подороже. Как ты думаешь, Сема, чи-при действительно выписали на тебя ордер, чтобы всего лишь казнить?

– А-а… – протянул Семен. – Знаешь, Тина, вот теперь уже не уверен. Только и торговать пока нечем. Не знаем мы, что у меня за тайна. А твоя им наверняка ни к чему.

– Чи-при, – фыркнул Груббер. – И это говорят земляне! Нет – это Сема-чистоплюй, который дерьмо готов был жрать на Сортировочной, лишь бы продолжать убивать леров!

– Отвянь, Филл, – лениво отмахнулся Семен, топорные попытки Груббера начинали утомлять. – Смирись уже с тем, что Содействие нас потеряло.

– Не спеши меня в этом убеждать, Сиокрский, – отозвался в тон ему инспектор. – Если Содействие тебя потеряет, то и чи-при не получат. Это я тебе обеспечу.

– Угрожаешь? – деловито осведомился Семен, подбираясь и спуская ноги с насеста.

– Предупреждаю, – Груббер воде бы не сделал никаких приготовлений. Только рука с нарочито расслабленной кистью легла на приподнятое колено.

– После всего что видел? – уточнил Семен. – Рискнешь?

Тот пожал плечами, невзначай отводя вторую руку за спину.

– Ну, ты-то видел как раз не все… Мы вернемся на Землю, Сикорский, так или иначе. Но если добровольно, честное слово, ты не пожалеешь.

– Если хотя бы попытаешься, честное слово, пожалеешь ты.

– Мальчики, не ссорьтесь, – обидчиво протянула Жустин. – Или, честное слово, пожалеете оба.

Семен дернул щекой. Это, Жус, сейчас не к месту, это тебе не с Карлосом глазки за процент от контракта строить. С Груббером скоро действительно придется что-то решать. Иначе он сам наверняка попытается что-то решить с Семой-чистоплюем. А если так, то чего ждать?.. И что у него там за спиной?.. Блефует, нет ни черта. Проверим? Нет?

Убивать Семен не собирался. В ушах еще звучали слова Жустин о ценности информации в голове у инспектора, да и вообще, как-то не с руки. Лера бы запросто, дроффа, опять же, но Груббер только что дрался с ним плечом к плечу. Оглушить, иммобилизрвать, вывести из строя в качестве боевой единицы… А пару сломанных ребер он уж как-нибудь переживет.

Птичий инструментик лежал удобно, чуть поправить, чуть надавить кнопку… Не до конца, не в фарш, как тех цыплят. И движение уже пошло, и инспектор не успевал, ни как не успевал, и рука его за спиной действительно была пуста… А через мгновение Семен осознал, что не успевает не только инспектор, но и он сам.

И только Жустин успевала все и везде. Плавные, скользящие движения, как будто она не на ногах, а на змеином хвосте, стелясь над полом, как в замедленном кино, но вместе с тем быстро – молниеносно быстро… Пальчиками вытянутой руки, из которой будто исчезли все кости, коснулась инструмента дроффа и тот оказался вдавлен в грудь Семена будто ударом кувалды… Носок башмачка под коленки Груббера и тот уже летит спиной вперед со своего насеста, смешно растопырив ноги… Плавный бросок к нелюдям через всю рубку, удивленный взгляд лера, но и только, и только… И снова к Семену на новый круг, пока инопланетчики, так и не успевшие осознать опасность, оседают на пол…

Судорожный вздох отбитыми ребрами и рядом, совсем рядом ее лицо, такое знакомое… и такое чужое. И взгляд черных заполненных спекшейся кровью глазниц. Не на Семена – в сторону, в пустоту, в бесконечность…

– Я же просила!

А вот голос был ее. Тот самый, каким она однажды сказала «…не бросай меня сейчас, Сема…»

– Почему не послушал? Почему?

Он вцепился в руку, что сжимала его горло. С тем же успехом можно было пытаться согнуть стальной швеллер.

– Ты… – выдавил он через перехваченную гортань. – Ты же почти призналась… Что же я дурак… не поверил… Тина…

А потом ее рука на горле сжалась еще чуть сильнее.

***

Светлее почти не стало. Так, совсем чуть-чуть. Как будто лишь для того чтобы довести до сведения – сознание уже вернулось. Можешь пользоваться, если конечно видишь в этом хоть какой-нибудь смысл.