Читаем Провидец Энгельгардт полностью

Иначе для чего пролита была эта кровь, для чего стольких солдат, молодых, здоровых ребят закопали в чужой земле, ради чего такие страдания перенесли семьи воинов, столько осталось вдов и сирот?

Мне хорошо знакомо это чувство. Я помню ожидания лучшей жизни, какими были переполнены вернувшиеся с фронтов Великой Отечественной войны. Они нашли выражение и в советской литературе (например, в книгах Юрия Бондарева Виктора Астафьева и др.), и в кино («Белорусский вокзал»).. Но они если и оправдались, то лишь в малой степени. Многим фронтовикам пришлось вернуться в разрушенные города и сёла, столкнуться с отсутствием жилья и работы, с чёрствым отношением чиновников, решавших их судьбы, а во многих областях и с голодом. Людям хотелось счастья после стольких потерь и перенесённых страданий, а страна, едва закончив одну войну, вынуждена была сразу же бросить все силы, ресурсы и резервы на подготовку к другой, ещё более ужасной. Трагедия усугублялась тем, что подготовку СССР к новой войне, работы по созданию атомной бомбы и ракет нужно было вести в глубокой тайне, и народ ничего не знал о том, куда идут те гигантские средства, которых так не хватало для преодоления разрухи, причинённой прошедшей войной, и для нового рывка вперёд. Вот и накапливалось в народе глухое раздражение, недовольство политикой власти – обычный результат несоответствия её народным ожиданиям.

В меньшей мере, но примерно то же испытывали разные слои российского общества и после войны 1877–1978 годов. Энгельгардт жадно вслушивался в разговоры крестьян и низового звена управленцев, где затрагивались темы послевоенного жизнеустройства России.

«Чего ближе, кажется, для мужика вопрос о сложении недоимки и уменьшении выкупных платежей, но даже и этим он не интересуется… И насчет уменьшения платежей тоже говорят: по рублю скинут – для казны много денег, а нам и не видно, мы платить завсегда готовы, кабы только землицы… Об уничтожении хищения, об упорядочении начальства, об направлении самоуправления между мужиками даже и слухов никаких нет. Мнения мужика насчет начальства так глупы и странны, что даже и сказать неловко. Знаете ли, как мужик насчет начальства думает? Не поверите! Мужик думает, будто начальство вовсе не нужно! Ни царю, ни мужику начальство не нужно, говорит он, начальство только для господ. При таких понятиях мужика для него не может быть ни лучшего, ни худшего начальства.

Но когда разнесся слух, что не будут позволять жениться ранее 25 лет – говорили, что начальство не хочет, чтобы женились прежде, чем солдатскую службу каждый не отслужит, потому что теперь много баб с малолетними детьми без мужей остаётся, – то все бросились поскорее женить ребят, даже и не достигших полного возраста, что дозволяется с особого разрешения архиерея… Между мужиками никаких слухов и толков об этом нет, мужики ждут только милости насчет земли. И платить готовы, и начальство, и самоуправление терпеть и ублажать готовы, только бы землицы прибавили, чтобы было податься куда».

Снова, как это не раз бывало в русской истории, в народе ожило представление о совершенном государственном устройстве: царь во главе страны и верящий в него народ. Но так как царь не может уследить за всем, что происходит в огромной стране с неисчислимым населением, он вынужден набирать себе служащих – бояр. Бояре должны быть грамотными, следовательно, набирает он их из господ. А господа искажают царскую волю и издают указы в свою пользу.

Но царь добьётся, чтобы его воля была исполнена. И главное – чтобы мужик получил землю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии