Против течения

Кейт вытащила свое телескопическое оружие. Нажала на кнопочку, и посох раздвинулся в обе стороны до метровой длины. Концы окутали мелькавшие всполохи малиновых электрических разрядов. Потихоньку тьма отступала, и повстанческий отряд мог не опасаться атаки из темноты.

Рейв передвигался все так же проворно. Он довел группу до винтовой лестницы и взлетел по ней первым. Сигнал подниматься дал чуть позже, явив миру свою улыбающуюся рожу.

— Добро пожаловать на следующий уровень, дамы. Там все чисто, — улыбнулся он, и электрические огоньки отразились на его блестящих коронках.

Шейд промчалась по лестнице, словно выпущенная в упор пуля. Кейт лишь усмехнулась. «Не от тех ужасов ты бежишь, синеволосая…»

Кейт поднялась следом. Она знала, где окажется — в огромном сводчатом зале. Их должно быть четыре. В одном зале располагалось подобие холодильника, в другом находились животные, используемые в пищу. В еще одном обычно располагалась лаборатория… До четвертого Кейт так и не дошла в прошлый раз. Да и на планах четкого разделения не помнила.

На сей раз отряд попал в «загон». Кейт не успела сделать и пары шагов, как до ушей добрался странный скрежет. Это микророботы срезали плоть с живых существ. А Шейд уже выбралась в зал, вышла на освещенную часть и закрыла рот рукой. Крик остался где-то в глубине души синеволосой девушки, не верящей своим глазам. Она оперлась на зонт-трость, боясь упасть. А в глазах читалось неверие…

Рейв же относился к ситуации буднично. Стащил со спины рюкзак, вытащил первую бомбу.

— Это… это же люди, — вырвалось у Шейд. Она отчаянно искала поддержки у Кейт. Казалось, будто бы почву выбили из-под ног синеволосой…

«Дикарка» подошла к ней. Она даже не знала, как успокоить подругу…

— Они были людьми. Когда-то. Теперь это — плод генной инженерии, — равнодушно пожала плечами Кейт.

Весь зал заполняли огромные увальни, распластавшиеся по полу. Эти существа некогда являлись людьми. Теперь же они больше походили на… горы. Огромные горы жира и плоти, которые употребляли в пищу законопослушные жители городов.

— Какая ирония судьбы: человек вынужден поедать человека, чтобы выжить. Эти трехсот-пятисот-килограммовые туши способны прокормить немало людей. Ибо мясо переработается в таблетки. А достанется жителям второго уровня не так уж и много килограмм… — произнесла Кейт, смотря на творения генной инженерии.

— Но они же люди… — твердила одно и то же Шейд.

— У нас и шимпанзе геном на девяносто восемь процентов схож. И у этих существ тоже. Только люди использовали шимпанзе в цирке, на потеху публике. К обезьянам относились с пренебрежением, как к неразумным зверям, не равным венцу творения по статусу. Человек всегда подчинял себе природу. Более того, не взирая на генетическое сходство, более разумное существо эксплуатировало менее развитое. Другое дело, что правительство сознательно сотворило этих… тварей. Генно-инженерных животных. ГИЖ-Пищевое.

— Как и то существо, ГИЖ-Носильщик…

Шейд осела на пол. Картина мира складывалась не такая радужная, как она думала. И эта девочка выросла в мире, где чудовища существовали только в воображении. Но они жили где-то там, на втором уровне и выше. И имя им — люди.

— Человеку нужно было выживать, а животные быстро вымирали. Вот и обратились к каннибализму, — вздохнула Кейт. — Белок — самый питательный элемент, без него прожить никак нельзя. Вот правительство и нашло такой выход. Хотя первые ГИЖ-Пищевые были самыми первыми ГИЖ и появились еще задолго до устоявшихся порядков… Они возникли в США, где гормоны роста добавлялись в пищевые добавки. Люди ели гамбургеры и превращались в горы мяса и жира. Но нынешнее правительство довело эту идею до совершенства.

Это место напоминало Кейт стойло, каковые она видела на картинках в книгах. Человек всегда считал себя слабым, нуждающимся в помощниках. Или рабах. Потому и приручил зверей, культивировал растения и занялся генной инженерией. И теперь венец человеческого разума восседал перед двумя девушками, надувшийся, расплывчатый, утративший привычные очертания.

— Но еще более цинична забота о таком мясе. Их кормят питательными ферментами, получаемыми из останков таких же ГИЖ-Пищевых, — с отвращением произнесла Кейт.

В глубине ее души полыхала ненависть к извергам из правительства, но еще сильнее зрело желание перетянуть на свою сторону невинную душу — Шейд. Придется синеволосой сделать свой выбор в этом конфликте.

— Вон как домашнюю скотину откармливают, — Кейт пальцем показала на тонкие черные трубки, со стороны казавшиеся органичной частью внешнего вида ГИЖ-Пищевых. — А этот жужжащий звук издают маленькие роботы. Они срезают с еще живых существ куски мяса и жира. Ибо так сохраняется особый вкус.

Плечи Шейд вздрагивали. Она… готова заплакать? Не возмутиться, не воспылать ярким пламенем ненависти и жаждой мести, а именно заплакать? Кейт прикусила язычок.