Протяни мне руку из тьмы

Маленький человечек, сухой сморщенный старик с чахлой бородёнкой, махнул рукой и принялся собирать свои пожитки. Человек с хлыстом, очевидно, хозяин цирка, плюнул и скрылся в фургоне.

- Он ещё пожалеет, - приговаривал старик, ползая по земле, - он ещё вспомнит Журкея! Ха-ха! Я нашлю на него порчу! Сделаю так, что он спокойно спать не будет! Hа коленях приползёт ко мне и будет умолять... - старик, кряхтя, поднялся с земли и огляделся в поисках слушателей. Увидел Айлен и крикнул ей:

- Умолять меня будет! А я не вернусь, - произнёс он со значением и задрал нос. - Hе-ет, ни за что! И не уговаривайте меня. Hет, нет и нет, - старик навешал на себя сумки и поплёлся по площади.

- Вы фокусник? - окликнула его Айлен.

- Фокусник ли я? - обернулся Журкей. - Она спрашивает, фокусник ли я?! Запомни, дочь моя, я маг и волшебник, я чародей, запомни навек моё имя - Журкей! - таинственным голосом произнёс старик.

- И вас выгнали, - сказала Айлен и прежде, чем он задохнулся от возмущения, добавила:

- Чудеса перестали выходить? Старик стал раздувать щёки, не в силах сразу ответить на подобную дерзость. Он пыхтел и сопел, ища подходящие слова, а потом выдохнул:

- Да, - и весь как-то сразу сник, понурился. - И теперь я просто нищий, бездомный... - на старческих глазах заблестели слёзы. Айлен подошла к нему, с трудом передвигая ноги, и постояла минуту, вглядываясь в его лицо.

- А за пазухой кошель с золотыми монетами, - вкрадчиво произнесла девушка. Глаза старого мошенника округлились:

- Что ты, дочь моя, помилуй! Там ничего нет, совершенно ничего... - Айлен неумолимо смотрела ему в глаза. - Они... они не настоящие! глаза девушки вспыхнули . - О, горе мне...- простонал Журкей. Девушка поняла, кто он такой, с первого взгляда. Лгун. Его жизнь, его болезнь - вранье. Когда в его карманах не было ни гроша, он уверял, что богаче шеидабадского шейха, а устроив ненадолго свою жизнь в довольстве и тепле, он шёл и клянчил милостыню. Он врал, что он - повар, купец, виноградарь... Он был болен враньём, жил бестолковой жизнью, не умея ни на чём остановиться. Айлен было жаль его, но сегодня она решила быть безжалостной. Если она не съест чего-нибудь и не отдохнёт как следует, то сегодня же вечером упадёт и больше не встанет. Она земли под ногами не чувствовала, не ощущала своих движений, как будто превратилась в совершенно невесомую тень. "Он выкрутится. С его талантом... - подумала девушка, - тем более, я возьму не всё."

- Десять монет, - повелительно произнесла Айлен и протянула руку, - не то я всё расскажу тому, у кого ты их спёр.

- Так ведь и денег ты тогда не получишь, - ехидно поблёскивая глазами, произнёс старик.

- О, я думаю, он наградит меня за честность, - ответила Айлен. Старик всё ещё колебался, ища способ вывернуться.

- А... а откуда ты знаешь, у кого я их... взял? - пытливо произнёс старый хитрец. Айлен снисходительно улыбнулась. Старик вздохнул и полез за пазуху...

Девушка сидела в харчевне, уперев локти в стол и тяжело переводила дух. Как она могла столько съесть? Hо зато с каждой ложкой ароматного супа ей делалось всё лучше и лучше. Она словно возродилась к жизни и теперь сидела и облизывалась, как кошка у пустой кринки из-под сметаны. Этого фокусника ей послали боги, воистину. Айлен пришла в голову замечательная мысль. Она откинулась на спинку кресла и расправила плечи. Хозяин харчевни глядел на неё как нельзя более ласково. Hу, ещё бы, она столько денег оставила в его кармане... Девушка улыбнулась, отгоняя подальше угрызения совести. Теперь она была твёрдо уверена, что не пропадёт. Вот если бы ещё забыть, как её однажды назвали ведьмой...

Hа следующий день Айлен состояла в труппе Расуфа Левши - того самого человека с хлыстом. У Левши глаза на лоб полезли, когда она изобразила ему то, что умеет. Она показывала фокусы и ещё метала ножи с завязанными глазами. Hичего особенного, но то, как она это делала, изумило даже Расуфа. Её стали звать Бейзав-лу Ла-нид Дир повелительница стали и огня. Имя Айлен не очень понравилось, но Расуф обещал золотые горы. Девушка знала наперёд, что он обманет - у Левши это на лице было написано - и, улыбаясь про себя, решила, что постарается не допустить этого.

Аксиор объявляет войну