Читаем Протест прокурора. Документальные рассказы о работе прокуроров полностью

Он не забыл. Результаты были отрадными — две пятерки, две четверки, что дало ему право стать студентом.

Валерий Павлович Виноградов — «крестник» двух коммунистов с большим партийным стажем — скромной сельской учительницы истории Прасковьи Петровны Виноградовой и Маршала Советского Союза Николая Ивановича Крылова — через пять лет прибыл по назначению в город Старицу Калининской области с дипломом юриста и со значком мастера спорта СССР по боксу. Прибыл, чтобы приступить к работе следователя районной прокуратуры.

Ему было двадцать шесть, он был полон сил и надежд, жаждал успехов в следственном деле и не представлял себе жизни без бокса, в котором так хорошо заявил о себе за год до этого, завоевав первенство вузов Москвы. Что касается работы по профессии, то в Старице у него было широкое поле деятельности, а вот со спортом таких шансов не было. Маленький городок, редкие спортивные кружки при школах или ПТУ, провинциальная тишина, нарушаемая спорами болельщиков, никогда не видевших настоящих соревнований ни по какому виду спорта, тем более по боксу.

Загруженный работой, Валерий Павлович не бросал, тем не менее, мыслей о занятии спортом. Чтобы не терять формы, бегал, тренировался и присматривался в поисках хоть какой-нибудь возможности возобновить занятия боксом. Ее не было. Но случаю было угодно, чтобы она появилась.

Попалось ему дело о трудном подростке, и, исследуя корни его поведения, решил Виноградов поговорить с директором Старицкой средней школы № 1. Это было уже после истории с Виктором, оставившей нехороший осадок на душе Валерия Павловича. Но пока только осадок.

Горечь придет позже. Однако и осадка оказалось достаточно, чтобы не спешить с завершением дела очередного «клиента».

Тогдашний директор школы Георгий Георгиевич Тихонов встретил его так, словно давно ожидал прихода следователя. Хотя почему «словно». Он и в самом деле его ждал. Не мог же тот, разбираясь с подростком, обойти учителей. И не ошибся. Разговор с директором еще больше укрепил Виноградова в уверенности, что мальчишка может исправиться и нечего спешить с передачей дела в суд. Есть все законные основания прибегнуть к другим, не связанным с изоляцией, мерам наказания, которые могут оказаться более действенными, нежели меры крайние. Время показало, что он не ошибся.

Но в тот вечер, расставаясь после обстоятельного разговора с директором, неожиданно для себя услышал:

— Вы что же, так и собираетесь остаться мастером спорта при значке, но без перчаток?

— То есть?.. — спросил опешивший следователь.

— А то, что надо бы увлечь ребят этим видом спорта. Глядишь, отвлекутся от дурных забав. А что? Я, по-моему, дело говорю. Вот что, есть идея: не создать ли вам при школе секцию бокса?

— Мне?..

— Конечно, ведь вы — мастер спорта. Помещение я вам предоставлю. Можете приглашать из других школ тоже.

Должно быть, идея Георгия Георгиевича Тихонова попала на подготовленную долгими размышлениями почву, потому что Виноградов воспринял ее безоговорочно, словно свою собственную, им лично выстраданную. Даже удивился, как это ему самому в голову не пришло. Тем более что, занимаясь с ребятами, он как бы продолжит возложенные на него обязанности по профилактике правонарушений среди молодых людей.

Появление следователя на помосте в майке, трусах и боксерских перчатках кое-кто воспринял с удивлением. Дескать, несолидно, негоже сотруднику такого учреждения драться на кулачках с мальчишками разных возрастов, начиная от первоклашек. А когда назначили прокурором района, то и вовсе разъехидничались: одни дружески советовали бросить «это дело», другие — подумать о вреде, который он наносит «этим» своей карьере, третьи — и вовсе крутили пальцем у виска (были и такие).

Валерий Павлович продолжал свое, не обращая внимания на пересуды. Хотя поначалу было неприятно. Но однажды, встретив его на совещании, первый секретарь райкома Зоя Иосифовна Михайлова крепко пожала ему руку и громко, так, чтобы слышали присутствующие, похвалила:

— Хорошее дело делаете, Валерий Павлович. Большого воспитательного значения. Не мешают вам ханжи своими колкостями или советами? Если мешают, приходите в райком, поддержим. А начало у вас неплохое, очень неплохое.

И поддержали, как поддерживают сейчас руководящие работники Старицкого района и области — новый первый секретарь райкома партии, председатель исполкома Совета народных депутатов, прокурор Калининской области, как поддерживают сотни родителей, чьи дети прошли через руки Валерия Павловича. Да, да — сотни, точнее, более семисот, среди которых не один десяток трудных, стоявших на грани нарушения закона или уже нарушивших его.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука