Прошлое должно умереть

Прогулявшись по улицам и поприветствовав жителей Даген Тура, Кира отправилась в замок, не забыв пригласить на ужин капитана Жакомо, начальника полиции, епископа, мэра, управляющего и прочих почетных граждан – с супругами. Ужин получился торжественным, но ожидаемо скучным. В час пополуночи город начал потихоньку засыпать, примерно в это же время разъехались гости, подруги перешли в каминный зал – несмотря на лето, ночь выдалась прохладной, поэтому слуги разожгли огонь, – и расположились в креслах, между которыми притаился низенький столик с бутылочкой красного вина и двумя бокалами.

– День получился насыщенным.

– Невероятно насыщенным, – поддержала подругу Ачива.

– Тебе понравилось?

– Когда мы повисли на последнем тросе, я чуть не описалась от страха.

– Сувар!

– Какие могут быть тайны между подругами? – рассмеялась брюнетка. – К тому же мы одни, здесь нет ни чванливых адигенов, ни болтливых, обожающих распускать слухи простолюдинов, ни сурового отца церкви, ни надзирающего за тобой Жакомо, и мы можем говорить друг другу все, что захотим. Как раньше.

– Ты всегда была сорвиголовой.

– Я? Ты меня с собой не путаешь?

– Ни в коем случае. – Кира с улыбкой покачала головой: – Ты же охотница, Сувар, мы с тобой на морского дракона вдвоем ходили.

– И с целой командой опытных рыбаков.

– Они нас страховали, – не согласилась рыжая. – Но дракона мы взяли сами.

– Взяли…

– А вспомни, как мы угодили в шторм! Тогда я перепугалась, а ты была спокойна, как памятник.

– Это другое, – обронила брюнетка.

– Утонуть не страшно? – прищурилась Кира.

– Наверное, да, не так страшно, – после паузы согласилась Ачива. – Вода – моя стихия, мне нравится ходить и под парусом, и на моторе, нравится чувствовать покачивание палубы под ногами, нравятся шторма – в них есть сила, нравится стоять у борта и смотреть на горизонт. Вода – часть меня, а небо – нет.

– Ты летала со мной на паровинге.

– А ты ходила со мной на яхте, – легко рассмеялась Ачива. – К тому же одно дело – летать, и совсем другое – рисковать при этом жизнью.

Кира решила, что услышала намек, и смутилась:

– Извини, я должна была предупредить тебя о риске.

– Я бы ни за что не отправила тебя на испытания одну, – перебила подругу Сувар. – Ты это понимаешь.

– Да.

– Могла бы не отвечать.

Они помолчали, с удовольствием переживая один из тех замечательных, удивительно теплых и приятных моментов, которые возможны лишь между настоящими подругами, после чего Кира позвонила в колокольчик, двери распахнулись, и слуга внес в каминный зал манекен в белом платье. Красивом, но несовременного кроя.

– Ты хотела как следует рассмотреть кисл, – с улыбкой произнесла Кира.

– Ох! – Ачива вскочила с кресла. – Это он?

– Он.

Свадебный наряд адигенов.

Немного вышивки, совсем чуть-чуть кружев, никаких камней, строгие линии кроя – кисл, казалось, должен был делать невесту незаметной, но в действительности преображал ее, волшебным образом обращая строгость в изящество. Платье не было ценным само по себе, предназначалось только для того, чтобы подчеркнуть прелесть хозяйки, и с этой задачей строгий, немного странный крой справлялся идеально. В этом платье отражалась суть адигенов: странная, непонятная непосвященным, идеальная, выверенная до мелочей в действительности.

– В нем ты была прекрасна.

– Спасибо, Сувар.

Кира вспомнила свадьбу, свое отражение в зеркале – и в тот день, и задолго до него, когда, выбирая платье, решила примерить кисл, и улыбнулась, ничего не ответив подруге. Потому что свадьба, на которой она сказала Помпилио, что не любит, стала одним из самых ярких событий в жизни. Даже сейчас, спустя несколько месяцев, Кира помнила каждое мгновение того дня, каждое произнесенное слово и Помпилио… Спокойного, выдержанного Помпилио, который не позволил ей усомниться в своем благородстве.

– Ты их покорила своим выбором, – прощебетала брюнетка. – Это был очень умный ход.

– Кахлесы не идиоты, Сувар, их невозможно покорить одним поступком, – покачала головой рыжая. – Но им и их друзьям понравился мой выбор. Всем адигенам понравился.

– А тебе?

– Я могла выйти в чем угодно.

– Именно, – согласилась Ачива.

– Я до сих пор с восторгом вспоминаю твое первое свадебное платье, расшитое жемчугом… потрясающее платье идеально персикового цвета.

– Полагаю, тебе больше подошли бы бриллианты и легкий кремовый…

– Но когда я надела кисл, то поняла, что иду к алтарю, – закончила Кира.

И Ачива, которая как раз собиралась что-то сказать, возможно – пошутить, осеклась.

Слуги унесли манекен и закрыли за собой двери, девушки вернулись в кресла, и рыжая задумчиво продолжила:

– Мы смеемся над традициями адигенов, а они их берегут. Ходят в месварах, придуманных тысячу лет назад, делят новые планеты на дарства и с детства учатся воевать.

– Разве это хорошо? – вырвалось у брюнетки.

– Мы тоже не верили, что на Кардонии разразится война, – парировала Кира. – Нам казалось, что это игра, или шутка, или недолгое недоразумение, и я понимаю, что в глазах Помпилио мы выглядели неразумными детьми. Ведь люди, знающие, что такое война, очень осторожны с оружием.