Проще кубика

Ладно, еще сто шагов – и надо останавливаться. Раз… два… три… Неужели Марци будет счастливо или хотя бы равнодушно-спокойно жить с мужьями, которых подберут для нее родители?! Стоп! О Марци нельзя думать! Четыре, пять… На самом деле это не «четыре, пять», а, наверное, уже четырнадцать или двадцать пять. Он сбился со счета. Ничего. Шесть, семь, восемь, девять… Даже странно, отчего так легко идти? Шаго, конечно, крепкий, но третий день пути, скафандр, рюкзак… Наверное, оттого легко, что смерть ближе. Мучительная. Наверное, перед смертью всегда легко. Бабушка говорила: умирать – легко. Бабушка легко умерла. Он скоро тоже легко умрет. Стоп! Не думать о смерти! Опять он сбился. На десяти? Да, вроде бы на десяти. Одиннадцать, двена… Стоп!

Вот теперь на самом деле было «стоп» – дорога окончилась. Оборвалась. Тупик. И тупы впереди. Справа тупы, слева тупы, впереди тупы! И в темноте – когда она только успела наступить! – не видно ничего и непонятно, что делать дальше.

В полном недоумении Шаго сбросил на землю рюкзак, кое-как устроил себе подходящее лежбище. Толстый слой сухих листьев здорово облегчил его нехитрую инженерно-строительную задачу. И только закрыв глаза, понял, что именно не так. Колеи от машин зольдад тоже обрывались!

Дорога может оборваться. Но машинам нужно развернуться.

***

– Хым, – сказал Зев. – Хым!

– И? – спросил Буд. – И-и-и???

Тара неопределенно повела плечиками. Одно личико многоликой Тары при этом скривилось, второе улыбнулось, прочие остались индифферентными.

– Дальше я пока не придумала.

– Хым!

– Но есть идея ограничиться тремя его сокровенными желаниями.

– Первое, допустим, легко исполнить… – Зев почесал подбородок, скрывающийся под солидной седой бородой.

– Чур, я в деле! – воодушевился Буд, потирая руки – в данный момент у него их было аж шесть.

***

Шаго все-таки замерз. Первое, что он увидел, открыв глаза, – белую крупу на красной тарелке. Прямо перед его носом – нате, пожалуйста! Крупа была похожа на манку: высушенных и размельченных прибрежных таракашек. Такой манкой-обманкой жители Дворшиков питаются в голодные годы, когда совсем уж плохо, когда ни рыбы, ни водорослей. На вкус она ничего, даже сладковато во рту становится, если много слопать… Шаго высунул язык и слизнул несколько крупинок. Манка оказалась инеем на красно-буром туповом листе – ночью подморозило.

Надо было решать, что делать дальше. Шаго отлично помнил, что заночевал прямо посреди дороги, которая неожиданно оказалась тупиком. Очевидно, придется возвращаться домой – ломиться на Север сквозь лес совсем уж глупо. Хотя… то, что он вообще поперся в такую даль на верную мучительную смерть, умным тоже не назовешь…

Шаго перевернулся на живот, прежде чем подняться, – вот это зря, иней был везде, и одежда немедленно пропиталась мокрятиной.

– Надо было в скафандре спать! – сказал кто-то.

«Ну вот, я уже голоса слышу… – расстроился Шаго. – Наверное, это начало мучительной смерти…»

– Серьезно, на этой широте мы уже не рекомендуем зольдадам снимать скафандры, – продолжил голос.

Он был мужской, не слишком низкий, но низковатый, спокойный.

Шаго встал и понял: к слуховым галлюцинациям добавились зрительные: в том месте, где должен быть тупик, теперь никакого тупика не было, а уходящее вдаль пространство между деревьями преграждал странного вида двуногий типчик. В принципе человек как человек, только морда красная.

– Мы прилетели за вами, чтобы немедленно вас эвакуировать и доставить в Гаген. Вертихвостки не смогли здесь приземлиться, поэтому нам придется немного пройти пешком. Полчасика. Хотите горячего бульона?

Шаго хотел бульона! Горячего бульона. Настолько внезапно захотел бульона, что даже не спросил, за каким лешим за ним прислали вертихвостку. Дорога, конечно, Запретная, да только ни один закон не запрещает по ней идти.

– Меня зовут Арцин Бадо, я кенерал и начальник группы защиты всяких важных шишек. А вы теперь важная шишка. Так что… Я и группа моих зольдад – отлично обученных зольдад – теперь, господин Шаго, в вашем подчинении…

Шаго поперхнулся бульоном. Мощно так поперхнулся. Кенералу Бадо пришлось похлопать его по колену (считается, если человек поперхнулся, надо срочно хлопать по колену, тогда пройдет). Действительно: три хлопка – и прошло.

– К сожалению, ночью случилось локальное землетрясение, и ваша родина, Дворшики, полностью разрушена. До основания. Никто не выжил. Только вы.

Шаго охнул.

– Согласно древнему закону – одному из непреложных законов – единственный выживший в таком случае получает статус главы региона, а при надлежащем выполнении своих обязанностей и главы государства, все регалии, полное обеспечение-пенсион на сто лет…

«Столько никто не живет! – подумал Шаго и тут же еще подумал: Может, мама выжила, может, не задержалась на работе и успела вернуться в Дворшики…»

– Давайте пройдем к вертихвосткам, господин Шаго… Не следует тут оставаться слишком долго – радиация…

– Ради кого? – не понял Шаго. – Ради какого еще Ация?