Прорицатель

Ты стал смыслом моей жизни, Мей. Чего я только не сделал за эти годы — и всё ради этой минуты. Поэтому и сложно верить, что она наступила... Так или иначе, я долго к этому шёл, и чего я только не сделал, какие только тайны не открыл! Какой крови, какого вероломства, каких уродств я не видел!.. О Мей, моя власть огромна. Она есть на горных вершинах, и в жерлах вулканов, и в пустынях, и на морском дне. Я не могу переходить из мира в мир, как вы, Странники, но в разных кусках Мироздания есть мои ставленники, безмолвные разведчики, рождённые и сотворённые, обладающие плотью или бестелесные. Они с детства окружали и тебя, но ты их не замечал. Их шёпот приносит мне всё, что я пожелаю. Тот студент, Карлиос, погиб из-за того, что слишком много разузнал — в том числе об одном из них, Ректоре вашей Академии. И Рагнарат на самом деле давно был моим — мне не хватало лишь кое-каких формальностей...

Я знал, что мы должны встретиться. Можешь считать, что это я привёл тебя сюда. Нам обоим хотелось бы — не отрицай, тебе тоже, — чтобы ты мог отдать мне Дар, но это невозможно — он умрёт с тобой вместе, как родился с тобой: всё дело в твоей крови, хотя и при такой крови это всё же уникальный случай... Так что я прошу об одном: позволь мне следовать за тобой, — он впился пальцами в перстень Мея, и прикосновение ненароком обожгло, как клеймо. — Заключим договор, и я клянусь, что покину Рагнарат, он мне уже не нужен — но тогда ты покинешь его вместе со мной. Я буду знать о каждом твоём видении, и вместе мы сможем править всем сущим.

— Ты сумасшедший, — Мей с усилием отстранился; его бросило в жар, и голова кружилась. — Обыкновенный безумец.

— Не больше, чем ты.

— Я не верю тебе. Я не стану заключать никаких договоров; я вообще не понимаю, о чём ты. Предложи нормальные условия, и я рассмотрю их, но никуда с тобой не пойду.

— Нормальные условия? — Кнеша улыбнулся искренне и весело, сверкнув белыми зубами. — А разве ты не готов на всё ради своих новых друзей? Ради Бенедикта... и Ниэре? Она понравилась тебе?

Мей даже сообразить не успел, как Кнеша оказался прижатым к земле — очень легко — и как он занёс кулак, чтобы ударить; мысли непонятно почему заволок кровавый туман. Потом он опомнился — а его собеседник снова смеялся, не пытаясь сопротивляться.

— О, это уже интересно. Вижу, что понравилась. Так что, это недостаточный стимул?

— Умолкни, — прорычал Мей. — Ты даже имя её произносить не имеешь права.

— Между прочим, мне стоит щёлкнуть пальцами — и тебе отрубят голову.

— Угрожать надо было раньше.

— Тоже верно, — согласился Кнеша.

Тут Мей понял, что они выглядят по меньшей мере глупо, ровно беседуя вот в таком положении. Он откатился в сторону и сел, не будучи в силах подняться и не глядя на противника; его трясло.

— Напрасно ты так переживаешь, Мей, — Кнеша ласково, даже как-то по-братски тронул его за плечо. — Поверь, это выгодная сделка для нас обоих. Доступ к твоему Дару за жизнь Рагнарата — как тебе?

— Я не знаю, — прошептал Мей, остро чувствуя своё бессилие. — Не знаю. Как я могу тебе доверять? Откуда мне знать, что с моим Даром под рукой ты не станешь угрозой для всего?

— Придётся положиться на моё слово.

— Я не стану этого делать.

— У тебя есть выбор?

Мей не ответил.

— Есть кое-что ещё, Мей. Может быть, это заставит тебя решиться.

— Куда уж больше, — глухо сказал он. — Немало того, что ты уже сказал. Есть в моей жизни хоть один выбор, который я сделал сам?

— Есть. А если даже и нет, то этот станет первым... Мей, я знаю твоего отца.

Мей повернулся к нему, надеясь найти признаки лжи — и не нашёл их. Те же смешливые, с сумасшедшинкой глаза, и ничего больше.

— Я слушаю.

— Ты не заметил, — Кнеша выразительно указал на его перстень, — черты семейного сходства с моном Бенедиктом?...  — он потянул паузу, явно наслаждаясь реакцией. — Представляешь, сколько чудесных совпадений?... Я давно подозревал, но уверился только после его изгнания, когда нашёл дневники... Бедный, честный мон Бенедикт — надо же было додуматься вспоминать о родине и о прекрасной покинутой Кейле на языке Рагнарата!..

Мей долго молчал, а потом и сам рассмеялся — надолго, пока не заслезились глаза. Ко всему прочему он вспомнил тот разговор мона с Нери: их ведь хотят поженить. И оба они умрут, если он не примет условия этого... язык теперь не поворачивался сказать — человека. Этого существа. Этого порождения Хаоса.

И действительно, всё это чрезвычайно забавно. Прав был Пиарт, когда говорил о преимуществах служения Академии: лучше стены, лучше самые высокие стены, чем эта невыносимая боль.

— Я согласен, — выдавил он, отсмеявшись. Кнеша безмолвно наблюдал за ним, склонив голову набок. — Будь ты проклят, я согласен. Но договор на моих условиях.

ЭПИЛОГ

Они встретились так, будто ничего особенного не случилось. Мей просто зашёл в ту самую каморку, где они беседовали накануне его отбытия, и произошло это тоже на закате, только сутки спустя. Бенедикт о чём-то совещался с несколькими людьми — видимо, командованием; увидев Мея, он как-то беспомощно улыбнулся поверх их голов и сказал: