Проповедник

– Собственно, поэтому я и звоню. Мы сейчас в Стрёмстаде и собирались двинуться вниз. Ты можешь отказаться, если у тебя нет сил, потому что мы вообще-то планировали завтра остановиться во Фьельбаке и навестить вас. Жить будем на яхте, так что не причиним никаких неудобств. Но ты должна сказать, если чувствуешь, что тебе это трудно. Просто безумно хочется взглянуть на твой живот.

– Конечно, приходите. Мы все равно завтра пригласили на вечер с грилем Дана с его девушкой, так что бросить на гриль несколько дополнительных бургеров труда не составит.

– О, как здорово, и я наконец смогу встретить ягненочка.

– Слушай, Патрик уже приставал ко мне с тем, чтобы я прекратила злословить, поэтому ты тоже не начинай…

– Да, но это требует некоторой специальной подготовки. Нам надо узнать, какая у детишек в моде музыка, какая одежда считается крутой и по-прежнему ли популярен стильный блеск для губ. Давай сделаем так: если ты проверишь канал MTV, то я куплю и проштудирую модный журнальчик «Векку-Ревюн». Кстати, существует ли еще журнал для девочек «Старлет»? Это тоже была бы, пожалуй, неплохая идея.

Эрика от смеха держалась за живот.

– Кончай, а то я помру. Прояви чуткость… Знаешь, в чужом глазу соринка всегда видна, а в своем и бревна не разглядишь. Мы ведь еще не встречались с Густавом, и, насколько нам известно, он может вести себя как настоящий урод.

– Ну, слово «урод» я, пожалуй, связывать с Густавом не стала бы.

Эрика услышала, что ее шутливый комментарий задел Анну. Надо же, какая сестра, оказывается, тонкокожая.

– Лично я считаю, что мне повезло, что такой человек, как Густав, вообще посмотрел в мою сторону, учитывая, что я мать-одиночка, и все такое. Он может свободно выбирать среди девушек из дворянских родов, но тем не менее остановил свой выбор на мне, и, на мой взгляд, это кое-что о нем говорит. Я у него первая девушка, не относящаяся к дворянскому роду, и, по-моему, мне выпал счастливый жребий.

Эрика тоже считала, что это кое-что о нем говорит, но, к сожалению, не в том смысле, который подразумевала сестра. Анна никогда особенно хорошо не разбиралась в мужчинах, и то, как она говорила о Густаве, немного настораживало. Но Эрика решила не осуждать его заранее – можно надеяться, что, как только она с ним познакомиться, ее опасения развеются.

– Когда вы появитесь? – весело спросила она.

– Около четырех, подойдет?

– Идеально подойдет.

– Тогда увидимся завтра, целую, пока.

Положив трубку, Эрика ощутила легкое беспокойство. Какая-то поспешность в тоне Анны заставила ее задуматься над тем, так ли уж хороша на самом деле для сестры связь с потрясающим Густавом аф Клинтом.

Она так радовалась, когда Анна развелась с Лукасом Максвеллом, отцом детей. Анна даже начала воплощать в жизнь свою мечту об изучении искусства и предметов старины, и ей невероятно повезло – она устроилась работать на неполный рабочий день в одном из крупнейших аукционных домов Стокгольма. Там она и встретила Густава. Он происходит из одного из самых знатных родов Швеции и занимается управлением родового поместья в провинции Хельсингланд, которое было когда-то пожаловано его предкам Густавом Васой[11]. Его семья общается с королевской семьей, и, если у его отца возникают помехи, приглашение на ежегодную королевскую охоту обычно присылают ему. Обо всем этом Анна с благоговением поведала Эрике, которая повидала в районе площади Стуреплан в Стокгольме вполне достаточно мажоров из высших слоев общества, чтобы испытать известное беспокойство. С Густавом она никогда не встречалась, поэтому, возможно, он сильно отличался от богатых наследников, которые, прикрываясь деньгами и титулами, позволяли себе вести себя в ресторанах и ночных клубах как свиньи. Завтра она увидит, так ли это. Она держала кулаки за то, чтобы Густав оказался человеком иного масштаба. Она никому так сильно не желала немного счастья и стабильности, как Анне.

Эрика включила вентилятор и задумалась над тем, как ей провести день. Акушерка говорила, что гормон окситоцин по мере приближения родов выделяется все в больших количествах и вызывает у беременных женщин инстинкт обустройства жилища. Это объясняло, почему Эрика в последние недели почти маниакально сортировала, нумеровала и каталогизировала все в доме так, будто речь шла о жизни и смерти. У нее возникла идея фикс, что все должно быть приведено в порядок до появления ребенка, и теперь она приближалась к той стадии, когда делать в доме было уже почти нечего. Гардеробы вычищены, детская готова, ящики со столовыми приборами пропылесосены. Осталось только навести порядок в погребе среди имеющегося там хлама. Сказано – сделано. Она, тяжело дыша, поднялась и решительно сунула под мышку настольный вентилятор. Лучше поторопиться, чтобы ее не застал там Патрик.

⁂

Решив взять пятиминутный перерыв, он сидел на солнышке перед зданием отделения полиции и ел мороженое, когда в одно из открытых окон высунул голову Йоста и позвал его:

– Патрик, нам тут звонят, и я думаю, что лучше поговорить тебе.