Пропаганда

При нынешней социальной организации для любого крупного начинания необходимо одобрение общественности. Любые заслуживающие похвалы инициативы могут провалиться, если не произведут впечатления на публику. По этой причине благотворительные организации, бизнесмены, политики и литераторы вынуждены прибегать к пропаганде: для получения денежных пожертвований общественность нужно организовать точно так же, как для профилактики туберкулеза. Фонд борьбы за мир на Ближнем Востоке, Ассоциация по улучшению условий жизни бедняков Нью-Йорка и все подобные организации вынуждены работать с общественным мнением точно так же, как если бы им пришлось продавать зубную пасту. Мы гордимся снижением уровня детской смертности, а ведь это тоже результат пропаганды.

Пропаганда пронизывает все стороны нашей жизни и меняет наше представление о мире. Даже если это выглядит слишком пессимистично (что еще требуется доказать), такая точка зрения отражает неопровержимую реальность. В самом деле пропаганда используется все шире по мере того, как осознается ее эффективность в получении общественной поддержки.

Это явно указывает на тот факт, что любой человек, обладающий достаточным влиянием, может возглавлять какую-либо часть общества, по крайней мере в определенный период и для определенной цели. Ранее такими лидерами были правители. Они определяли ход истории, просто делая то, что вздумается. И если сегодня их потомкам, чье положение или способности позволили получить власть, нельзя больше делать то, чего хочется, без одобрения общественности, то это самое одобрение они получают с помощью пропаганды – инструмента, действенность которого растет с каждым днем. Поэтому без пропаганды обойтись невозможно.

Именно ошеломляющий успех пропаганды во время войны открыл глаза нескольким умным людям в самых разных сферах деятельности на возможности, таящиеся в организации массового сознания. Американское правительство и многочисленные патриотические организации разработали методику, которая поражала новизной большинство людей, привыкших добиваться одобрения общественности. Теперь на конкретного человека не только воздействовали с помощью самых разных способов (визуальных, графических и звуковых), убеждая его поддержать национальные начинания, но и заручались сотрудничеством со стороны ключевых фигур в каждом сегменте общества – людей, слова которых имели влияние на сотни, тысячи и даже сотни тысяч последователей.

Таким образом, эти организации автоматически приобретали поддержку различных обществ, а также религиозных, коммерческих, патриотических и общественных объединений, члены которых перенимали точку зрения от своих признанных лидеров или из периодических изданий, которые они привыкли читать и которым доверяли.

В то же самое время манипуляторы патриотическими настроениями использовали психологические клише и эмоциональные привычки, царящие в обществе, чтобы добиться массовых реакций протеста на зверства, террор и тиранию, якобы имевшие место в стане врагов. Вполне естественно, что после окончания войны умные люди должны были задаться вопросом, нельзя ли использовать эту же методику для решения мирных проблем.

После войны пропаганда стала принимать иные формы, существенно отличавшиеся от тех, которые использовались двумя десятилетиями ранее. Эти новые методы можно справедливо назвать новой пропагандой.

Новая пропаганда принимает в расчет не отдельную личность и даже не массовое сознание, а анатомию общества в целом, со всеми ее пересекающимися группами и приверженностью определенным убеждениям. Она рассматривает человека не как простую клетку социального организма, но как клетку, являющуюся частью общественного устройства. Стоит коснуться нервного окончания в чувствительной точке – и вы получите автоматическую реакцию конкретных элементов организма.

Бизнес предлагает яркие примеры воздействия на общественность, которое могут осуществлять заинтересованные группы. Возьмем, к примеру, ситуацию с текстильщиками, начавшими терять рынок сбыта. Проблема возникла недавно, когда производители бархата столкнулись с угрозой разорения из-за того, что их продукция вышла из моды. Анализ рынка показал, что невозможно оживить моду на бархат в США. Начались яростные поиски нового подходящего места. Париж! Очевидный выбор! И да, и нет. Париж – родина моды. Лион – родина шелка. Нужно было атаковать первоисточник. Было решено слегка изменить цель: воспользоваться уже сложившимися центрами распространения моды и влиять на общественность из этих центров. Была организована служба моды на бархат, которую открыто поддерживали производители.