Пропаганда 2.0

А. Фурсов добавляет свою критику определенной неадекватности произошедшего путча [33]: «Если ты собираешься брать под контроль страну, нужно арестовать оппонентов, взять аэропорт, почту, телеграф – ничего этого не было сделано. Кроме того, по целому ряду косвенных свидетельств создается впечатление, что ГКЧП был провокацией. Там было два элемента: кто-то хотел спасти Советский Союз, а кто-то воспользовался этим как провокацией для того, чтобы его быстрей разрушить. Это такая же история, как события 1993 г., когда мы рассуждаем о том, что бы было, если бы победили Руцкой и Хасбулатов. А там тоже была провокация ельцинская. Представим, что это была действительно серьезная схватка, и представьте себе у власти Руцкого и Хасбулатова. Я не уверен, что это было бы намного лучше, чем Ельцин. Проблема заключается в том, что в конце 1980-х правящий слой Советского Союза сгнил. Он деградировал, и в этой ситуации борьба противников Советского Союза, тех, кто работал явно на разрушение Советского Союза, и тех, кто им противостоял, к сожалению, была схваткой скелетов над пропастью. Схватка очень гнилых управленцев, которые лишены были стратегического видения и думали только о тактике. Увы, это был закономерный результат».

Это провал путча по одной из концепций, по которой власть должна была вернуться назад. Но это выигрыш путча по другой концепции, которая представляется большому числу экспертов более правильной: путч должен был, наоборот, обрубить все возможные пути для поворота назад.

Вспомним правило М. Фридмана, которое приводит в своей книге «Доктрина шока» Н. Кляйн, в соответствии с которым социосистема обязательно вернется в исходное состояние, если не будет шока [34]. ГКЧП и было таким шоковым событием, направленным не на возврат к прошлому, а на уничтожение прошлого.

Физического порядка объекты, с которыми оперирует государственное управление, легче принимают форму, нужную конструкторам для программирования реакции населения. Это связано с тем, что у этих объектов резко ограничено разнообразие. Объекты человеческой природы другие.

Обратные процессы расширения многообразия дают творческий взлет. Именно так произошло с феноменом серебряного века в России. Были раскрыты пути для любых вариантов порождения смыслов. Писатели, художники, композиторы были объединены в кружки, хорошо знали друг друга, не существовало границы не только между ними и читателями, слушателями, зрителями, но и между искусством России и Запада. Не было никакого ощущения отставания, которое сопровождает нас многие последние десятилетия.

В письме Степуна сестре хорошо можно видеть это «буйство» смыслопорождающих машин в этот период [35]: «Конечно, и у нас в старой Москве враждовали друг с другом, но совсем иначе – горячей, откровенней, убежденней и объективней. В известном смысле все-таки – не за страх, а за совесть. Московская жизнь 1910–1914 годов, главными узловыми станциями которой были: Московское психологическое общество и Общество Вл. Соловьева, редакции – «Пути», «Весов», «Мусагета», «Софии» и «Русской мысли» и «Малый, Художественный и Камерный Театры» – представляется мне и по своей объективной художественной значительности, и по своей напряженности и подлинности какой-то затонувшей Атлантидой. Бывал я в немецком, очень дружественно к нам расположенном и милом обществе, – и все чаще вспоминал Мусагетские вечера, заседания Религиозно-философского общества и «Пути» в особняке Маргариты Кирилловны и испытывал сосущее душу одиночество».

В своих воспоминаниях «Бывшее и несбывшееся» он оценивает эти русские издательства в противовес западным следующим образом [35]: «Все эти издательства и журналы, не исключая даже и последних, не были, подобно издательствам Запада, коммерческими предприятиями, обслуживающими запросы книжного рынка. Все они осуществлялись творческим союзом разного толка интеллигентских направлений с широким размахом молодого меценатствующего капитала. Поэтому во всех них царствовала живая атмосфера зачинающегося культурного возрождения. Редакции «Весов» и «Мусагета», «Пути» и «Софии» представляли собою странную смесь литературных салонов и университетских семинарий. Вокруг выдающихся мыслителей и выдвинувшихся писателей здесь собирался писательский молодняк, наиболее культурные студенты и просто интересующаяся московская публика для заслушивания докладов, горячих прений по ним и ознакомления с новыми беллетристическими произведениями и стихами».

Но это разнообразие не удалось удержать в мирной форме. В результате оно привело к революциям и тоталитаризму в разных странах. Сильные политические игроки смогли обыграть всех, забрав власть не на время, а на вечность.