Пропаганда 2.0

Информация получает свою дополнительную силу именно в открытых системах. Пропаганда же по сути направлена на определенное сужение информационных потоков в пользу одной из имеющихся идеологических матриц. Кстати, США как-то ухитряются существовать в конкуренции двух матриц – либеральной и консервативной, за которыми стоят две партии. Нам это не особенно видно, но представители противоположных лагерей достаточно четко отслеживают чужие взгляды.

Вышеупомянутые процессы по трансформации среды отражают тип пропаганды, предложенный Эллюлем, когда на человека действует то, что он видит в своем быту. Для такой пропаганды не нужны слова, ее можно рассматривать как воздействия на чувственный мир человека. Она по определению не будет рациональной. Здесь то или иное решение принимает сам человек, а не повторяет навязанную ему пропагандой мысль.

Вероятно, следует признать, что Советский Союз был разрушен еще до перестройки именно такой пропагандой. Для советского человека такой разрушающей «инновацией» стали западные вещи: джинсы, нейлоновая рубашка, плащ-болонья, шариковая ручка… И поскольку быт советского человека формировался не столько экономикой магазина, сколько экономикой дефицита вещей, когда следовало не покупать, а доставать, все это имело разрушительное воздействие.

Советский Союз не смог удержать свой вариант мобилизационной экономики и политики в условиях мирного времени. Социальное давление, которое осуществлялось государством, было недостаточным, поскольку массовые репрессии как инструментарий сталинского времени исчезли. Пропаганда также «умерла», поскольку стала восприниматься как определенный ритуал, нужный государству, но бессмысленный для людей.

Искусственный характер советской пропаганды проигрывал западному варианту с помощью пропаганды вещей и кино. Западная массовая культура и быт превращались в пропаганду даже тогда, когда не имели таких оснований. Джинсы из брюк автоматически превращались в символ. Причем сначала это было символом «лучшего, но чужого», откуда совершался легкий переход к символу оппозиционности.

Перестройка лишь оформила эту трансформацию массового сознания: сначала элиты, потом интеллигенции, а затем и всего населения. Перестройка всего лишь убирала одни памятники и расставляла другие. Своими текстами она «убивала» старую сакрализацию и вводила новую. Главным в перестройке стали именно процессы десакрализации. Десакрализация Ленина и КПСС создали пустое место, на которое были поставлены новые памятники.

У К. Левина сформулированы три правила такого рода процессов изменений, которые описывают все: от менеджмента до перепрограммирования членов тоталитарных сект [10–11]:

– «размораживание» старых представлений;

– введение новых представлений;

– «замораживание» новых представлений.

Сегодня многие, например, Дж. Лакофф или Н. Клейн, говорят, что закрепление («замораживание») новых представлений возможно только в ситуации шока или травмы. В этой роли выступили не только перестройка, но и так называемый августовский путч, несущие по сегодняшний день множество вопросов без ответов. Но шоковый в основе своей характер мог помочь как «разморозить» старую идеологию, так и «заморозить» введенную новую. При анализе вхождения либеральной экономики считается, что шоки ее были заранее запланированными. Несомненно, что и такой большой пропагандистский проект, как перестройка, должен был учитывать не только сопротивление аудитории, но и закрепление новой информации путем превращения ее из информации в знание.

Любая работа с массовым сознанием включает элементы пропаганды. Политическая пропаганда является только частью этих управляющих потоков. Есть не менее важная пропаганда здорового образа жизни. По сути, реклама и паблик рилейшнз строятся на тех же информационных методах. Все они, открыто и скрыто, подталкивают человека к смене поведения.

Пропаганда стабилизирующая строится на сближении власти и населения, дестабилизирующая – на выталкивании власти из этой связки. При этом телевидение, как писал его исследователь Дж. Фиск, практически не допускает протестных месседжей, поскольку ориентировано на доминирующую в данном обществе власть.

Современные войны базируются на большом объеме работы с гражданским населением. Имеются три основные аудитории: своя собственная, которая еще именуется домашним фронтом, противника и нейтральных стран. Накоплен опыт проигрыша войны именно на домашнем фронте.

Англичане выходят из бурской войны не только из-за того, что буры подавались в их собственных газетах как борцы за свободу, а английским солдатам оставалась только роль душителей свободы, но и потому, что, осуществляя тактику выжженной земли, они собирали население в концентрационные лагеря [12]. Смертность в лагерях была настолько высокой, что это тоже попало на страницы газет. Война на домашнем фронте была безнадежно проиграна.