Пролог

предыдущей было то, что она не вызвала никакого прибавления в луже дерьма, в которой

лежал Денис, – пополнять было уже нечем.

– Имя!

– Дэн. – Пошел он на попятную, но ответом был все тот же раскаленный прут,

пронзающий истерзанное тело.

– Имя! – Боль превысила тот порог, за которым Денис уже не мог связно мыслить и

контролировать свое поведение.

Денис заговорил… Он не только сказал, как его зовут, он рассказал все что знал, начиная с момента своего знакомства с Шэфом, перехода с Земли и заканчивая планами

по устранению Гроссмейстера, – хотя какие это были плана? – так, слезы одни. Выслушав

чистосердечное признание, жрец несколько секунд о чем-то размышлял, а Денис все это

время наслаждался благословенным состоянием отсутствия боли, – никогда в жизни он не

испытывал более восхитительного ощущения! Затем Кар-танг поднял руки над головой и

Денис понял, что сейчас умрет, но он был так измотан физически и духовно, что никаких

эмоций это не вызвало – ему было все равно. Откуда-то Денис знал, что когда ладони

сомкнутся, из них ударит молния и это будет последним, что он увидит в жизни, но…

никакого страха, никакого желания бороться за жизнь не было… ничего не было… –

только полная опустошенность и апатия. Единственным желанием было, чтобы ЭТО

поскорее закончилось, но Денис ошибался, – никто не собирался его убивать. Ему было

уготована другая участь, – правда не сказать, что намного лучшая…

Жрец уже начал сводить свои скрюченные ладони, напоминающие параболические

излучатели, как что-то привлекло его внимание. Он по птичьи, набок, склонил свою

черепашью голову, к чему-то прислушиваясь и в это мгновение черный конус,

отгораживающий пыточную камеру от мира, лопнул. Блеснули звезды, но Кар-тангу было

не до красот ночного неба, – с неожиданным проворством, он начал вертеться вокруг оси, не опуская поднятых рук – готовился к отражению атаки. Но, против лома (в смысле –

Шэфа) нет приема! Свистнули невидимые Черные когти и голова Кар-танга, вместе с

отрубленными по локоть руками, оказалась на земле, а на голову Дениса обрушился

мощный поток крови, бьющий из шеи поверженного мага. Невидимые руки ловко

управлялись с обезглавленным телом, чтобы ни одна капля драгоценной жидкости не

пропала даром.

– Пей! – последовал категорический приказ, ставшего видимым командора, и как

только он дошел до оцепеневшего, от творящегося ужаса, мозга Дениса, его владелец

принялся судорожно глотать теплую, соленую кровь поверженного мага. Было противно, но, приказ есть приказ, и стаканчик-другой он оприходовал. Что интересно: как только

вражеская кровь залила изуродованную щеку, ощущение раскаленного клейма на ней

исчезло. Все это фантасмагорическое нагромождение событий привело к тому, что

сознание Дениса не выдержало и он провалился в спасительное забытье.

– Так, – Шэф брезгливо сморщился, – берите этого и тащите к колодцу… – Ирж и

Мартан, бесшумно возникшие из темноты, сделали недовольные гримасы, но этим их

протест против не самого приятного в жизни задания и ограничился, – то ли от природы

были сильно дисциплинированные, то ли были в курсе, что задержка в исполнении

Шэфовских приказов, – это знаете ли чревато…

Несколько ведер холодной воды, вылитых на Дениса, никакого видимого эффекта

не принесли – он оставался без сознания. С каждым новым ведром настроение Шэфа

ухудшалось – прямо пропорционально количеству ведер. После двенадцатого, он хмуро

приказал:

– Седлайте лошадей, – мы уезжаем.

Через двадцать минут, переодетый в сухую одежду, но все еще дурно пахнущий

Денис, был привязан к седлу, его вонючая одежда упакована в герметичный пластиковый

мешок, выделенный Шэфом из неприкосновенных запасов, и кавалькада тронулась в ночь, вместо того чтобы вкушать заслуженный отдых на мягких перинах постоялого двора.

К утру небольшой отряд въехал в маленький зеленый городок неподалеку от

Дарлана. Предрассветный туман глушил звуки и скрадывал очертания зданий,

спрятавшихся среди вековых деревьев. Улиц, со сплошной линией фасадов, в городке не

было, только тенистые аллеи и укрывшиеся в глубинах обширных садов особняки. Глухое

цоканье копыт по булыжной мостовой не разбудило никого из почтенных горожан,

спавших самым сладким – утренним сном. Судя по всему, народец обитал в городке не

бедный и не привычный к ранним подъемам, и только самые чуткие из них прижались

сильнее к теплым бокам своих жен и подруг, как бы говоря им: все под контролем! –

спите спокойно!

Естественно, не проснулся и никто из доблестных стражей, призванных охранять

мирный сон граждан – они как похрапывали в караулке, так и продолжали похрапывать, –

пришествие Шэфа и его команды прошло никем не замеченным. Ведомый только ему

известными навигационными соображениями, главком уверенно привел свою небольшую

армию, к большому особняку, скорее даже маленькому замку, привольно раскинувшемуся

в большом фруктовом саду. Окружала сад и замок высокая каменная ограда, подсвеченная

проблесками защитных заклинаний. Волшебник, обитающий в доме, сделал их видимыми: может надоело собирать трупы бродяг и воришек, может была какая другая причина, но