Проклятый принц

– У меня были важные дела, – ворчливо отозвался он. – В отличие от некоторых я не занимаюсь всякой ерундой типа страданий по принцам, а пекусь о спасении своего народа.

Ну началось…

– И все же где ты был?

Плеск ответил не сразу. Словно не был уверен, стоит ли мне говорить.

– Я искал жемчужину, – со вздохом признался он.

– А зачем? – не поняла я, сев на кровати. – Драконам же вроде как нельзя лишний раз к ней вообще приближаться.

– Ну да, все верно. Только на последнем совете было решено, что жемчужину лучше все-таки забрать у людей. Я не стал тебе сразу говорить, потому что… ну… сама понимаешь.

– Угу, то есть намеревался просто стащить, – мрачно закончила я. – Плеск, я все понимаю, жемчужина – ваша реликвия и принадлежит она вообще морю, а никак не людям. Но что, если Дейвен прав насчет проклятия? Что, если оно завязано как раз на жемчужине? Вдруг именно ее разрушение и стало причиной всего?

– Слушай, я не знаю. – Он снова вздохнул. – И никто не знает. Похоже, даже сам Великий. Но сложно нам пока доверять людям, ты пойми. Вот тебе можем, но ты и не совсем человек, ты все же наша, морская. А жемчужина в руках бывших врагов – это как нависшая над нами опасность полного уничтожения. К тому же море может как-либо среагировать. Мало того что люди сначала жемчужину раскололи, так теперь еще и себе забрали. Вряд ли море останется к этому равнодушно.

Прямо как бомба замедленного действия… Пусть опасения драконов вполне логичны, но я не сомневалась в Дейвене.

– Плеск, Дейвен не причинит вам вреда с помощью жемчужины. Он хочет всего лишь снять таким образом проклятие. Только… Только я вот тоже не понимаю. Он вчера сказал, что знает о моей истинности. Но почему-то все равно не желает слышать о том, что именно я могу его спасти. Ну, в смысле, всех спасти. Не представляю, из-за чего он так категорично настроен. Ведь, по логике, нужно попробовать воплотить все возможные варианты избавления от проклятия!

– По логике? – фыркнул Плеск. – Ну-ну. Как будто вы, люди, ею когда-либо руководствуетесь.

Опасаясь, что сейчас опять начнутся долгие рассуждения о человеческом несовершенстве, я поспешила спросить:

– Так ты не нашел здесь жемчужину?

– Нет. – Дракончик еще больше помрачнел. – Весь особняк облазил, но так и не смог даже близко почувствовать реликвию. Но зато мне удалось найти морскую карту, скорее всего, самим проклятым созданную. Там нанесены все острова Ариндейла, даже самые мелкие. Представляешь, оказывается, если соединить их в определенном порядке линиями, то получится морской дракон. А я и не знал даже о такой особенности… Так вот, на карте помечено место, где вроде как у этого дракона было бы сердце. Думаю, так проклятый определил расположение храма жемчужины. Я знаю, где это, но никогда там не бывал. Очень опасные воды, там сосредоточена самая суть разрушительной силы моря. Мы, драконы, даже не приближаемся. Но, может, потому и не приближались, что там на самом деле храм спрятан? Точно же, где именно он находится, даже мы не знали. А проклятый, выходит, как-то вычислил… Вот видишь, сколько всего я узнал, пока ты тут бездельничала!

– Я зато изначальную запись пророчества нашла, – возразила я. – И выяснила, что каждый наверняка читает ее чуточку по-своему. Скорее всего, именно отсюда все кривотолки и множественные смыслы.

Встав с кровати, я взяла со столика листок и передала Плеску.

– Можешь прочесть?

– Нет, естественно, – фыркнул он, взглянув. – Это же ваши, людские, закорючки. Порядочный дракон таким не интересуется. Забирай свои каракули. Ладно, что у нас там сегодня по плану?

– Мне нужно будет присутствовать на балу в честь помолвки Натана и Уллины. – У меня сразу испортилось настроение.

– Вот тебе бы только по балам разгуливать! – проворчал Плеск. – Пока маленький бедненький дракончик трудится не покладая крылышек!

– Вот уж поверь, я туда совершенно не рвусь, но тут без вариантов. Как невеста Дейвена, обязана там быть.

– С чего вдруг обязана? Боишься его гнева? – фыркнул он.

– Да при чем тут гнев? – раздраженно поморщилась я. – У людей есть определенные обязательства. У Дейвена, как у принца, их больше, чем у других. И я просто не хочу его подводить и ставить в неловкое положение.

– Угу-угу, я так и понял. Ладно уж, топай развлекайся в свое безответственное удовольствие, а мне надо совету доложить, что жемчужины в особняке нет и что я нашел карту с предполагаемым расположением храма.

Причитая, как он, бедный, устал, Плеск потопал к окну, обернулся облачком и исчез.

Уже начало темнеть, когда пришла пора ехать на бал. Мое роскошное платье ничуть не уступало тому, в котором я была на первом балу избранниц, вот только оказалось ужасно неудобным – из-за узости корсета дышать удавалось с трудом. Оставалось надеяться, что мы во дворец ненадолго, иначе я рано или поздно упаду в обморок.

Дейвен, как всегда, олицетворял полнейшую невозмутимость. Мы с ним не разговаривали, пока карета везла нас во дворец. Я смотрела в окно, на уютные улочки города в вечерних огоньках, и пусть чувствовала взгляд Дейвена на себе, но делала вид, что не замечаю.