Проклятый граф

– Не растаю, – тем не менее недовольно буркнула она в ответ и, упершись обеими ладонями в тяжелую и отчего-то прохладную дверь, с неимоверным усилием распахнула ее. Впрочем, получившаяся щелочка для понятия «распахнула» была недостаточно широка. Однако, для того, чтобы выпустить раздраженную гостью старинного замка наружу, ее вполне хватало, посему Татьяна не преминула воспользоваться этой возможностью.

Природа встретила ее порывом ледяного ветра и брызгами в лицо. На улице и в самом деле хлестал неимоверной силы ливень, грозящий, как минимум, начисто размыть землю под ногами, лишив обитателей замка возможности спокойно передвигаться, а как максимум – затопить все окрестности и превратить холм, на котором высился Нормонд, в симпатичный маленький островок среди бушующего океана. Погода, с момента появления здесь девушки радовавшая глаз погожими деньками, явно утомилась и решила взять реванш.

Девушка невольно поежилась и, поддавшись сиюминутной слабости, быстро оглянулась назад, на сухой и, по сравнению с тем, что творилось снаружи, теплый и уютный холл. Взгляд ее зацепился за восседающего с выражением крайнего равнодушия среди этого самого холла Эрика, даже не попытавшегося хотя бы взглянуть в ее сторону, и злость, моментально охватившая ее, в тот же миг заглушила слабые попискивания здравого смысла.

Татьяна вновь обернулась лицом к выходу из замка и, набрав полную грудь воздуха, решительно сделала шаг вперед. Что ж, сказала, что не растает, надо доказать, что не растает. В конце концов, как говорится, слово не воробей – выходи из дверей. Ну или в том же смысле.

Стоило девушке покинуть сухое пространство, как ливень, казавшийся из замка сплошной стеной, распался на мириады маленьких твердых капель и, плотно обступив рискнувшую высунуться наружу жертву, забарабанил по ее плечам и голове, изредка подбадривая берущимися словно бы из ниоткуда порывами ветра, заставляющими дрожать и ежиться, обнимая себя руками.

Татьяна опять глубоко вдохнула и, отмахиваясь от так и норовящих попасть прямо в глаза капелек, сделала еще один решительный шаг вперед. Нога ожидаемо поехала по скользкой, мокрой от дождя траве, и девушка, чтобы не упасть, вынуждена была вцепиться в стену замка. Дальнейший путь она проделывала уже исключительно придерживаясь за каменную кладку оказавшегося сегодня столь дружелюбным к ней, Нормонда.

Честно говоря, спроси ее сейчас кто-нибудь, куда же все-таки она направляется, Татьяна бы затруднилась ответить. Она просто шагала вдоль каменной стены, придерживаясь за нее рукой; промокала с каждым мигом все больше, покрывалась гусиной кожей от холода, но продолжала идти. Вернуться сейчас обратно в замок казалось ей равносильным признанию собственного поражения, причем не только перед стихией, но и, странным образом, перед Эриком. Нет уж, решила, что будет гулять, так хоть утонет, но погуляет!

Еще несколько шагов – и стена замка мягко завернула в сторону, помогая тем самым идущей вдоль нее девушке отойти еще дальше от главного входа. Впрочем, почти тотчас же, в качестве, должно быть, компенсации, взгляду ее была предоставлена другая дверца – маленькая, черненькая, закрывающая вход в какую-то небольшую пристройку неизвестного назначения сбоку Нормонда.

Девушка со всех ног бросилась к ней. Появление на ее пути неизвестной пристройки казалось Татьяне едва ли не манной небесной, гарантирующей, во всяком случае, хотя бы сухость и какое-никакое тепло.

Трава под ногами скользила, девушке порой казалось, что она не идет по земле, а едет на коньках по льду, но, ухватившись в конечном итоге за ручку неизвестной двери, она ощутила себя почти счастливой. Мыслей о том, что за черной створкой может поджидать очередная опасность, или хотя бы очередная кошка, ей в голову почему-то не приходило. Не в силах ждать и гадать, пугая себя страшными предположениями, она нервно задергала ручку, пытаясь открыть вход в новое, еще неизведанное место, но, увы… Пристройка оказалась заперта на совесть.

Девушка, ощутив приступ отчаяния и все еще продолжая сжимать замерзшими пальцами холодную мокрую ручку, тяжело вздохнула и уткнулась в неподдающуюся ее настойчивым усилиям дверь лбом. Возвращаться в замок она по-прежнему не хотела, но и идти куда-то дальше, пытаясь обнаружить еще какие-нибудь, незапертые двери, была не в силах.

И именно в этот момент на плечи ей неожиданно упало что-то сухое, теплое, и несколько тяжелое, что позволяло сделать вывод о возможной непромокаемости неизвестной вещи.

– Вижу, твой новоявленный дружок не так ловко материализует зонты, как огонь, – раздался за спиной знакомый до дрожи, чуть хрипловатый голос, и Татьяна, не веря своим ушам, медленно обернулась.