Проклятие Шалиона

– Исель написала письма, одно вам, другое – вашей матери, и поручила мне их доставить, – он залез в сумку, извлек пакет и протянул Исте предназначенное ей письмо. Руки у него дрожали от голода и усталости. Помимо всего прочего. – Мне нужно пойти смыть с себя грязь и что-нибудь съесть. К тому времени, когда вернется провинкара, я, надеюсь, буду уже готов к встрече с ней.

Иста прижала письмо к груди.

– Что ж, тогда позовите ко мне моих фрейлин. Полагаю, теперь мне следует отдохнуть. Больше нет смысла бодрствовать…

Кэсерил резко поднял на нее глаза.

– Исель. Исель – вот причина не спать.

– Ах да. Еще один заложник, которого нужно освободить. Тогда я смогу уснуть навеки, – она наклонилась и ободряюще похлопала его по плечу. – Но сейчас мне нужно поспать. Я так устала. Мне кажется, я носила траур все эти годы – заранее, и во мне больше не осталось горя. Все слезы пролиты.

– Я понимаю, леди.

– Да, вы понимаете. Это так странно.

Кэсерил подошел к двери и позвал к рейне ее всхлипывающих фрейлин. Иста сжала зубы и позволила им наброситься на себя с утешениями. Кэсерил подхватил свою сумку и вышел.

Умывание, переодевание и горячая еда сделали свое дело, восстановили силы Кэсерила, однако мысли его все возвращались к разговору с Истой. Когда слуги усадили его в маленькой гостиной провинкары, чтобы он дождался хозяйку там, он почувствовал себя признательным за возможность привести в порядок свои мысли. Для него разожгли огонь в камине. Изнывая от боли в каждой косточке, Кэсерил устроился в обложенном подушками кресле, потягивая изрядно разбавленное водой вино, и изо всех сил пытался не клевать носом. Старая леди вряд ли задержится на свадьбе надолго.

Она и впрямь появилась довольно скоро, в сопровождении своей кузины, леди ди Хьюлтер, и сурового ди Феррея. На провинкаре были зеленые бархатные одежды и украшения, но взглянув на ее бледное лицо, Кэсерил понял, что скверные новости уже достигли ее ушей. Наверняка проболтался какой-нибудь несдержанный слуга. Кэсерил вскочил и поклонился.

Провинкара схватила его за руки и посмотрела в лицо.

– Кэсерил, это правда?

– Тейдес умер. Внезапно, от заражения. Исель в порядке, – он перевел дух, – она – наследница Шалиона.

– Бедный мальчик! Бедный мальчик! Вы уже рассказали Исте?

– Да.

– О боги. Как она это восприняла?

«„Хорошо“ было неподходящим словом». Кэсерил выбрал другое:

– Спокойно, ваша милость. По крайней мере, она не впала в истерику и не разрыдалась, чего я очень боялся. Я думаю, удары, которые обрушивала на нее жизнь, немного притупили ее чувства. Не знаю, что с ней будет завтра. Фрейлины уложили ее в постель.

Провинкара вздохнула и стряхнула с ресниц слезинки.

Кэсерил потянулся к седельной сумке.

– Исель поручила мне доставить вам письмо. Здесь есть и письмо для вас, сьер ди Феррей, от Бетрис, у нее не было времени написать много, – он извлек два запечатанных послания. – Скоро они обе будут здесь. Исель намерена похоронить Тейдеса в Валенде.

– Ох, – сказал провинкара, взламывая восковую печать, – о, как я хочу ее видеть! – ее глаза жадно впились в чернильные строчки. – Короткое, – пожаловалась она. Ее седые брови поползли вверх. – «Кэсерил все объяснит вам», – пишет она.

– Да, ваша милость. Я должен многое вам рассказать, и кое-что из этого – наедине.

Она махнула рукой своим спутникам.

– Идите, я вас потом позову.

Ди Феррей, на ходу вскрывая письмо дочери, вышел из гостиной вместе с ди Хьюлтер.

Шурша юбками, старая леди уселась в кресло и указала Кэсерилу на другое, которое он пододвинул поближе к ней.

– Я должна зайти к Исте, прежде чем она уснет.

– Постараюсь быть кратким, ваша милость. Я расскажу, что я узнал за этот сезон в Кардегоссе. А через что мне пришлось пройти, чтобы узнать это…

Сможет ли провинкара понять эту цену, крушение его мира, то, что Иста поняла мгновенно… захочет ли она поверить в это?

– …теперь уже не важно. Но старший настоятель Менденаль может подтвердить мои слова, если вы захотите с ним встретиться. Скажите только, что это я послал вас, и он не будет ничего отрицать.

Брови провинкары удивленно поднялись.

– Почему старший настоятель должен вам подчиняться?

Кэсерил тихо хмыкнул.

– Я выше его по рангу.

Она села очень прямо и поджала губы.

– Кэсерил, прекратите свои глупые шутки. Вы делаетесь таким же непонятным, как Иста.

Да. Иста. Кто же замолвит за нее слово?

– Провинкара… ваша дочь страдает, она опустошена и жаждет покоя смерти. Но она не безумна. Боги не столь милосердны.

Старая леди ссутулилась.

– Ее затянувшаяся скорбь мне не слишком понятна. Неужели до нее никто не становился вдовой? Никто не терял детей? Я пережила и то, и другое, но я не рыдала и не стенала годами. Я выплакала свое горе, а потом занялась делами. И если она находится в здравом уме, в таком случае, выходит, ее переполняет жалость к себе.

Сумеет ли он заставить провинкару понять, чем отличается горе Исты, не раскрывая тайн, которые она ему доверила? Может быть, поведать ей часть правды?