Она скривилась, словно от боли, в отчаянии покачала головой и, резко повернувшись, выбежала из комнаты. Служанка, с которой она приходила, в страшном беспокойстве ринулась за ней.
По мере того, как цель их путешествия приближалась, Кэсерил все больше подпадал под влияние радостных чувств, которые испытывали принц и принцесса, и забывал печальный образ мучимой отчаянием и страхом королевы. Дорога пересекла реку, ведущую к замку. Некоторое время дорога и река текли параллельно через поросшую лесом равнину, пока первый поток не слился с другим потоком. В тенистом лесу царила сухая прохлада. На другой стороне реки над дорогой вознесся каменистый обрыв высотой до трехсот футов; в разломах его ютились редкие деревья, отчаянно цеплявшиеся корнями за камни; то тут, то там росли папоротники.
Изелль остановила лошадь и принялась разглядывать обрыв. Кэсерил подъехал и встал рядом. Отсюда, снизу, трудно было определить, где кончается стена, созданная природой, и начинается та, что сложена человеком.
– Вот это да! – восхищенно произнесла Изелль.
– Мощно! – выдохнула подъехавшая к ним Бетрис.
– Зангру, – сказал Кэсерил, – никто и никогда не смог взять штурмом.
– Понятно! – задумчиво произнесла Бетрис.
Подхваченные речным потоком, мимо них плыли пожелтевшие листья, предвестники приближающейся осени. Всадники двинулись вперед, по направлению к огромной каменной арке, которая соединяла берега реки и открывала дорогу к одним из семи ворот города. Кардегосс делил с городом плато, обтекаемое двумя реками. Городские бастионы высились по краям высоких валов, которые очертаниями напоминали борта гигантского корабля, на носу которого стоял замок.
В ясном свете вечернего солнца город отнюдь не выглядел мрачным. Рынки, раскинувшиеся по сторонам улиц, пестрели разнообразием товаров и цветов; между рыночными рядами толпами бродили мужчины и женщины. Булочники и менялы, ткачи и портные, ювелиры и шорники, а также прочие ремесленники предлагали свои товары.
Принц и его спутники пересекли Храмовую площадь, у которой было пять сторон – по числу Богов и количеству святых орденов, которые имели здесь свои резиденции. По площади сновали священники, служки, прочий церковный люд, которые выглядели скорее как измотанные своей бюрократической службой чиновники, чем святые аскеты. В центре площади, вымощенной толстыми плитами, высились украшенные трилистниками и прорезанные стрельчатыми окнами стены и башни кардегосского Храма Святого Семейства, более массивного, чем его домашняя копия, стоящая в Валенде.
К неудовольствию Тейдеса, который страстно желал поскорее добраться до цели путешествия, Изелль потребовала остановиться у Храма и послала Кэсерила совершить подношение в виде пригоршни монет – в благодарность Госпоже Весны за их благополучное прибытие в столицу. Служка с поклоном и с любопытством во взоре уставился на Кэсерила, который, отдав деньги, наскоро и невнимательно помолился, после чего, выбравшись на площадь, сел на коня.
Одолевая длинный пологий подъем к замковым воротам, путники проезжали по улицам, где плечом к плечу, высокие и массивные, громоздились дома знати, изготовленные из тесаного камня и украшенные изящными коваными решетками, защищавшими окна и ворота. В одном из этих домов в первые годы своего вдовства жила с детьми королева Иста, и Изелль, взволнованная воспоминаниями о раннем детстве, пыталась его найти, но бросила поиски после того, как знакомыми ей показались один за другим сразу три здания. Впрочем, принцесса взяла с Кэсерила обещание найти дом, где она провела несколько лет своей юной жизни.
Наконец они подъехали к воротам замка. Естественная лощина, прорезавшая плато, на котором раскинулся город, здесь превращалась в глубокий, затененный высокими откосами овраг, служивший крепостным рвом. Огромные валуны формировали основание стены замка; камни все были разной, неправильной формы, но сложены так умело, что никто не смог бы просунуть между ними и лезвие ножа. Кладка поверх валунов фундамента была делом рук рокнарийских каменотесов, которые вложили все свое искусство в создание геометрического каменного орнамента. Выше – новые ярусы аккуратно обработанного камня, которые уходили так высоко, что казалось, архитектор замка бросил вызов самим Богам, швырнувшим к его ногам гору валунов, которые стали фундаментом. Зангра была единственным замком, возле которого у Кэсерила кружилась голова, когда он смотрел снизу вверх.