Проклятие Шалиона

– Черного облака более нет, – сказал он, хотя и не вполне уверенно. – От его власти свободны и вы, и Бергон. И вообще все, над кем висело проклятие.

– Но как это случилось?

– Расскажу, если получится.

– О, Кэсерил!

Он улыбнулся, услышав знакомые интонации, с которыми она произнесла его имя.

– В таком случае, – продолжила принцесса, – я вам приказываю жить!

Перед Кэсерилом встал на колени ди Тагилль.

Кэсерил кивнул:

– Тяните!

– Только аккуратно! – вмешалась Изелль. – Чтобы не сделать еще хуже.

– Конечно, моя госпожа! – отозвался ди Тагилль и, прикусив губу, взялся за рукоять меча.

– Аккуратно, – повторил Кэсерил, – только побыстрее, пожалуйста!

Лезвие меча покинуло его тело, а вслед за ним из раны вырвался поток горячей влаги. Кэсерил надеялся, что сейчас же умрет, но только покачнулся, когда паж с силой приложил к ране и принялся удерживать салфетку. Кэсерил скользнул глазами вниз – наверняка кровь густым потоком уже залила его колени! Но ни крови, ни вообще хоть чего-то красного он не увидел. Прозрачная жидкость, чуть тронутая розовым. Много жидкости! Должно быть, меч пронзил мою опухоль. Хотя, вероятно, это была совсем не опухоль. Бастард каким-то образом заставил Роджераса выдать такой кошмарный диагноз, чтобы скрыть реальную суть образования, поселившегося в теле Кэсерила. А это было, скорее всего, нечто вроде плодного пузыря, в котором, как эмбрион в околоплодной жидкости, и купался демон, удерживая в своих когтях душу Дондо. Удивленный шепот поднялся вокруг Кэсерила, когда сгрудившиеся вокруг люди ощутили аромат небесных цветов, исходивший от жидкости, излившейся из раны.

Уже ничему не сопротивляясь, он упал в заботливые руки, подхватившие его тело, как будто лишенное костей, и только в последнем движении, перед тем как его понесли в спальню, умудрился подхватить лежавший возле ног камень. Люди, несшие его, были возбуждены и напуганы, он же – восхитительно спокоен и расслаблен. Как здорово! Теперь все будут за ним ухаживать! Заботиться! Исполнять малейшие его прихоти! Когда его положили на постель, он взял Бетрис за руку и не отпускал, пока забытье не поглотило его сознание.

28

Пробудили его стук и негромкие голоса у двери. Комната была погружена в полумрак, и огонек единственной свечи, боровшейся с простиравшейся за окном темнотой, сказал ему, что уже наступила ночь. Он услышал голос врача, который все это время сидел рядом с его постелью:

– Он спит, король, королева…

– Нет, я не сплю! – живо отозвался Кэсерил. – Входите!

Он уперся локтями, чтобы приподняться, но не рассчитал силы.

– Дайте еще света! – сказал он. – Больше! Я хочу вас видеть!

Большая группа людей вошла в его спальню, стараясь вести себя как можно тише, – военный парад, которому вдруг вздумалось продемонстрировать крайнюю степень стеснительности. Впереди были Изелль и Бергон, за ними стояли Бетрис, Палли, архиепископ тариунский, маленький судья (по совместительству святой), а следом – придворные, слуги… Внесли свечи, и все озарилось их умноженным светом. Чистые простыни – это горизонтальная координата рая, и, лежа на них, Кэсерил дружески улыбался вошедшим.

Бергон внимательно посмотрел на Кэсерила и несколько хрипловато прошептал, обращаясь к врачу:

– Как он?

– Утром в пузыре было довольно много крови, а к вечеру – гораздо меньше. Лихорадки нет. Я не рискнул давать ему больше пяти ложек чая, потому что не знаю, как обстоят дела с его раной. И не знаю, насколько ему больно.

Кэсерил решил, что ему лучше самому говорить за себя.

– Больно, но куда деваться! – сказал он.

Сделав слабую попытку перевернуться набок, поморщился и проговорил:

– Я бы хотел сесть. Приподняться, хоть чуть-чуть. Трудно разговаривать с вашими нависшими сверху носами.

Палли и Бергон принялись усаживать Кэсерила, подкладывая сзади и взбивая подушки.

– Спасибо! – сказала Изелль врачу, который поклонился и, поняв намек, отошел в сторону.

Кэсерил откинулся на подушки и облегченно вздохнул.

– Что нового? – спросил он. – Тариун в осаде? И перестаньте говорить шепотом, как на похоронах.

Стоя в ногах его постели, Изелль улыбнулась.

– Произошло много чего, – сказала она, и голос ее обрел обычную твердость. – Люди ди Джиронала, получив известие от его шпионов, пошли в наступление с двух сторон – из Тистана, где сидит его зять, и из Валенды. Вчера поздно ночью колонна, которая шла из Валенды, встретила нашу делегацию, которая везла наше письмо Орико, и задержала ее.

– Они живы? – обеспокоенно спросил Кэсерил.

– Была небольшая потасовка, но никого не убили. А потом долго спорили. Ну что ж, мы послали самых разумных, самых солидных людей, которые способны убеждать. Лучших посланников в Тариуне нам было не найти.