Проклятие Персефоны

Решив насладиться последними вечерами перед прибытием на Восточное Побережье, я аккуратно сняла с шеи кулон, положив его под подушку, отчего мое тело моментально начало приятно покалывать, пробуждая сирену. Распахнув глаза, почувствовала, как их заволакивает алая пелена. Жабры тонкими рваными лепестками выступали из кожи. Я выгнула спину навстречу мужчине, отчего он невольно простонал. Вздрогнув всем телом, ощутила, как ладонь Уильяма уверенно скользит по моей шее. То ли он не хотел верить в происходящее, то ли действительно в порыве страсти не мог понять, к чему прикасается. Я услышала приглушенный стон, склонилась к мужчине и, прикусив его нижнюю губу до крови, начала жадно слизывать языком алые капли.

Мне нужно подготовиться к встрече с Охотником. Набраться сил, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

Проведя ладонью по щеке Уильяма, уселась на его бедра и впилась когтями в грудь, оставляя алые борозды. Мои руки скользили вниз к животу Уильяма, и, склонившись над ухом капитана, я шепотом произнесла:

– Моя очередь быть главной.

Уильям

– Сестра?! Ты серьезно?! – Мой голос сорвался на крик, внутри бушевал гнев, который я не мог обуздать.

Ночные короткие встречи, наполненные похотью и какой-то скрытой ненавистью со стороны Эмилии, вызывали во мне восторг и настороженность одновременно. Стоило ей снять кулон, который девушка носила, сколько я ее помню, как она становилась зверем, которого выпустили из клетки: ненасытным, полным агрессии и животного желания. Я позволял Эмилии делать с собой все: кусать, разрывать кожу, на которой после появлялись алые подтеки крови, в надежде, что так она выместит накопившуюся за столько лет злость. Я верил, что, претерпевая муки, избавляю от них ее.

Днем мы делали вид, будто не замечаем друг друга и всячески избегаем встреч. Пленница отталкивала меня словами и жестами, а ночью в пылу страсти оставляла на моем теле кровавые метки.

В один из вечеров я уговорил Эмилию остаться со мной до утра, зная, что на Восточном Побережье мы не сможем даже тайком видеться, не опасаясь быть замеченными. До последнего надеялся, что Эмилия оставит свою идею возмездия, но ошибся.

– Эмилия, я тебя спрашиваю! Сестра?! – пронзая девушку гневным взглядом, воскликнул я.

Эмилия сидела в кресле, расправив юбки пышного платья и тихо напевая какую-то песню себе под нос. Пленница делала вид, будто в упор меня не замечает, как и летящих в ее сторону слов.

В несколько шагов преодолев расстояние между нами, я схватил девушку за плечо и заставил посмотреть на меня, резко приподняв ее подбородок. Во взгляде Эмилии не осталось и следа от ночной любви и страсти, лишь желание вцепиться в мое лицо, оставив от кожи окровавленные лоскуты. Она повела бровью и пренебрежительно скинула мою руку.

Я не узнавал ее.

– А что такого? Ты представишь меня как свою сестру, которая, как и братец, захотела бороздить морские просторы. Или я недостаточно хороша для этого, Уильям?

Девушка издала гортанный тихий рык, но моментально взяла себя в руки и, похлопав по своим коленям, призвала меня ближе. Присев рядом, я обхватил стройные ноги руками и крепко прижал к груди. Почувствовал, как Эмилия начала плавно и медленно поглаживать меня по волосам, отчего я блаженно прикрыл глаза.

В такие моменты я чувствовал себя ручным буньопом, который готов сделать все, что Эмилия пожелает, лишь бы это никогда не заканчивалось. Чувствовал ли я себя жалко и ничтожно? Нет, скорее это было одним из моих выражений преданности и любви к ней.

– Почему мы не можем сказать, что ты – моя будущая жена, чтобы в дальнейшем не возникло никаких вопросов?

Рука Эмилии замерла в нескольких сантиметрах от моей головы. Я услышал, что она судорожно выдохнула, стараясь скрыть смех в голосе:

– Мы оба понимаем, что этого никогда не будет. К тому же, если мы скажем, что я – твоя жена, Роджер не взглянет на меня, а моя задача, как ты помнишь, – заставить его влюбиться в меня. Только тогда я обрету свободу согласно уговору с Королевой сирен. – Каждое слово Эмилия произносила с такой легкостью, что я непроизвольно сжал челюсти. – Есть еще один вариант, но, боюсь, моя участь будет предрешена сразу, как только я сойду на сушу.

Эмилия могла притвориться наложницей, но они были легкой добычей не только для капитанов кораблей, но и для простых матросов. Любой мужчина по правилам Восточного Побережья мог силой взять понравившуюся девушку, только если заранее знал, что она не принадлежит другому.

– Ты должна быть осторожна. Ты можешь…

– Погибнуть? – Смех, наполнивший каюту, заставил поежиться, отчего я еще крепче обхватил ноги девушки, стараясь не выдать волнения. – Ты правда думаешь, что эти болваны смогут со мной справиться?

Вопрос тревожно повис в воздухе.