Проклятие неудачного четверга

Сейчас, когда мы на пороге войны с эльфами, новость, что подозрения насчёт эльфийского участия были верными (пусть это не было решением официального эльфийского руководства), только разожжёт конфликт.

Вместо этого я просто решил, что Эдвин и я сами можем разобраться во всём.

Глава 22 В которой выясняется, что древней реликвией можно прекрасно чесать спину

– Никакого вам нового назначения, – сурово сказал Данмор.

Отец Игана возглавлял отдел гномьего образования, и поэтому нам удалось попасть на приём следующим утром к Данмору и Боразу Краснобаю – заместителю по учебной части ИЗМОРа.

– Суфир Каменоломец… эм-м, Бак – лучший учитель из всех, и вы не должны сомневаться в этом, – сказал Бораз, услышав наши расстроенные вздохи. – Не сдавайтесь. Он всегда соглашался… раньше.

– Что значит раньше? – спросил Иган. – Я думал, вы впервые учите гномьих детей древним боевым искусствам.

Бораз посмотрел на Данмора, как будто спрашивая разрешения. Данмор долго подбирал слова, прежде чем продолжить.

– В таких масштабах мы тренируемся впервые, – сказал он. – Но каждые десять лет или около этого, уже тысячелетия, каждая региональная община гномов отбирает кандидатов для тренировок. Они становятся чем-то вроде гномьей Национальной гвардии: воинами, готовыми к схватке, если случится что-то непредвиденное. Мы зовем их Караулом. И именно поэтому мы можем судить об учительских способностях Бака. Вообще-то нам не разрешено говорить вам это, поскольку назначение инструктора должно быть случайным, но он лучший тренер, который у нас есть. Вы должны прислушиваться к нему. Это того стоит. Теперь довольно с вас.

Так что от Бака нам отвязаться не удалось, как и ему от нас.

* * *

Вскоре мы снова застали нашего учителя за игрой, как будто он не вставал с места, с тех пор как мы ушли. В комнате было душно, в том числе из-за приставки, которую вообще никогда не отключали. Представляю, как бы она умоляла нас о спасении, если бы умела говорить, как магический топор.

– Зачем вернулись? – спросил Бак, не глядя на нас. – Я же вам уже сказал, что тренировки – это чушь.

– У ИЗМОРа другое мнение на этот счёт, – сказал Иган. – Они заставили нас вернуться. Мы честно просили поменять учителя.

– И они идиоты, если вас не послушали, – сказал Бак, сделав глоток из банки «Доктора Пеппера», по-прежнему не отрывая взгляда от экрана. Пустую банку он бросил через плечо, потянулся за кушетку и схватил что-то, опиравшееся на неё с другой стороны. Это был здоровенный боевой топор со сверкающим чёрным обоюдоострым лезвием и ручкой с замысловатой резьбой. Это был Кровопийца. Тот самый топор, которым отбивался мой отец во время нападения троллей, чтобы спасти мне жизнь. И теперь он снова призывал меня, как и несколько раз до этого.

«Наконец-то, Грег. Пожалуйста, спаси меня от этого парня. Я создан для драки».

Я постарался не обращать внимания на странный голос в своей голове, пока мы с ужасом смотрели, как Бак чесал топором свою волосатую спину. А затем отшвырнул его в сторону, как какой-нибудь мусор, а не древнюю реликвию, которая, возможно, обладает непобедимой мощью.

Топор грохнулся на пол с оглушительным грохотом.

– Они отдали вам Кровопийцу? – недоумённо прошептал Иган.

Это лишний раз доказывало, что Данмор и Бораз действительно считали Бака одним из лучших.

– Что отдали? – спросил Бак, бросив взгляд на топор. – А, эту штуковину. Да, его притащил кто-то и долго трепался про древнее пророчество и всё в таком духе. Об этом я ничего не знаю, но спину им чесать действительно удобно.

Иган и Лейк содрогнулись от ужаса. Глэм пробила в стене ещё одну дыру по соседству с той, что проделала накануне.

– Хочу сказать тебе, малышка, – сказал он. – Побереги силы. Не трать их на стены. Скоро тебе найдётся, куда их применить. Считай это бесплатным советом.

– Ого, даже для гнома вы слишком пессимистичны, – сказал Иган.

– Один мудрый человек однажды заметил: «Всех умней тот, кто хоть раз в месяц самого себя дураком назовёт», – сказал Бак. – А если я это делаю минимум раз в день, то кто я тогда?

Бак хохотнул над своей шуткой и нащупал у кушетки очередную баночку с газировкой. Он открыл крышечку и осушил банку одним мощным глотком, затем мощно рыгнул и отбросил её в сторону. Она стукнулась о Кровопийцу и откатилась в сторону.

«Ты это видел? Спаси меня».

Я притворился, что никакой топор со мной не разговаривает, но еле сдержался, чтобы не ответить, и снова сосредоточился на Баке. Мой отец неизвестно где, а мы теряем время.

– А что случилось, что вы стали таким? – спросила Ари. – Не всегда же вы были таким… противным гвинтом?

Все в комнате (кроме Бака) замерли от изумления. Я – потому что каждый раз, когда я начинал занудничать, Эдвин называл меня этим словом. Откуда Ари об этом узнала? И почему все остальные так расстроились?

– Ари, не смей произносить такие слова! – сказал Иган.

– Как некультурно, – сказала Глэм неодобрительно.