Проклятье из Тридесятого царства

– Мне нужна от вас самая малость, мур-р-м, – прищурился кот. – Ваш сон.

– В смысле?

– Все, кто дослушает мою сказку должны уснуть и отдать мне семь часов своего сна.

– Семь? Это слишком дорого! – возмутился Фил. – У нас осталось всего два с половиной дня, чтобы найти Машу.

– Ну, тогда здесь мы с вами и разойдемся.

Сказав это, кот развернулся и грациозным прыжком вернулся на свою ветку.

Фил растерянно смотрел на дуб. Что делать?

– Подожди, мне нужно посоветоваться с Ханом. Можно?

Кот утвердительно моргнул, не обронив больше ни слова.

Парень бросился будить друга:

– Хан, вставай, – Фил тряс его за плечо. – Просыпайся давай, выспишься еще.

– А? Что такое? Уже пора? – парень не мог открыть глаза.

Хан попытался сесть. А тем временем, Фил думал, как бы ему деликатнее рассказать про гигантского говорящего кота.

– Хан, ты же помнишь, что мы в Тридесятом царстве?

– Вроде, да…

– Помнишь, у Пушкина был кот ученый?

Хан помотал головой:

– помню только Арину Родионовну.

– Да нет, не лично у него, а в сказке, ну?

– А да, тот, который по цепи кругом? – Хан начал просыпаться.

– Да! – щелкнул двумя пальцами Фил.

– Ну и что?

– Он здесь!

– Кто? Пушкин?

– Кот!

– Зачем он здесь? – Хан все еще туго соображал

– Чтобы рассказать нам сказку о Тридесятом царстве! Кот расскажет нам, что и к чему.

– Ну, отлично.

– Но есть подвох, – Фил поймал вопросительный взгляд Хана, – Нам нужно проспать семь часов взамен информации.

Хан поднял голову и увидел два огромных зеленых глаза с черными вертикальными зрачками.

– Я думаю, надо соглашаться. Мы все равно не знаем, куда идти. И бродить мы можем здесь еще очень долго.

– Решено, – Баюн спрыгнул с ветки и уселся у корня дуба. – Усаживайтесь по удобнее, мы начинаем.

В Тридесятом царстве, в Тридесятом государстве жил-был царь. Правил он так давно, что никто и не упомнит, как его звали на самом деле. За маленький рост, круглое тело и лысую голову его в народе прозвали Горохом. К слову, царем он был славным, и все у него ладилось: урожаи хорошие, законы справедливые, пиры щедрые. Войны Горох ни с кем не водил, интриги не разводил. Тридесятое царство процветало. И была у царя дочка-красавица. Звали ее Марфа: румяная, статная, но до чего капризная… С самого детства привыкла, что всей ей должны во всем годить. Щи она не ест – кислые, яблоки – слишком сладкие, народ – фу! Грязный. Ко всему Марфа относилась пренебрежительно и с отвращением. Высокомерной была до жути. Однажды, приказала выпороть прислужницу за то, что та волосок на пол с головы царевны обронила. Хоть царя-батюшку не отвергала, и на том спасибо. И вот, пришло время выдавать Марфу замуж. Но что делать – желающих то нет. Слава о дурном характере разлетелась уже по всему царству. Никому такая жена не нужна. И тогда царь Горох пообещал: кто женится на Марфе, тот получит корону и трон. Приданное солидное, нечего и говорить. Поэтому царь поставил еще одно условие: тот лишь достоин руки дочери, кто преподнесет ей такой подарок, что сама царевна ахнет от восторга…

А в это время в одном селе жил-был молодой парень по имени Иван со своей старшей сестрой Аленушкой. Родители их рано померли, поэтому Сестрице пришлось рано повзрослеть. Она всеми силами старалась заботиться о младшем брате. Трудилась в поле с рассвета до заката, вечерами домашнее хозяйство в порядок приводила до пищу готовила. Но сколько не старалась Аленушка, все равно, еле-еле концы с концами сводили. Шло время. Иван вырос и стал сильным и ладным парнем, но грезил о богатстве и славе. Да так мечтал, что отказывался работать. Мол, где это видано, чтоб такой парубок в поле пахал. Ему бы походы военные возглавлять, а не рожь косить. Поэтому и сыскал себе славу местного дурочка. Так и стали его деревенские называть: Иван-дурак. Аленушка старалась образумить его, но куда уж там. А потом сестрица и вовсе исчезла из деревни. Вышла в лес и не воротилась. Думали волки сожрали. Но в деревне стали поговаривать, что не пропала она вовсе, а пошла Алена магии учиться, но ни к кому-нибудь, а к самой Бабе-Яге. Прошло три года и, действительно, воротилась Аленушка в деревню к брату. Вошла горделиво, ни с кем не здороваясь, твердым уверенным шагом прошла к своей старой избе, вывела оттуда своего непутевого брата и ушли они прочь, взявшись за руки. Больше их в этих местах никто никогда не видал.