Проклятье Дэйнов

- Вскоре после того как переехал сюда. Он меня очень занимает. В нем есть что-то непонятное, темное, интригующее. Например, в физическом отношении он аскет-не курит, не пьет, ест мало, спит, по рассказам, три-четыре часа в сутки, но в душевном, духовном плане он сенсуалист-это слово вам что-нибудь говорит-сенсуалист на грани извращенности. Вы считали, что у меня ненормальный интерес к фантастическому. Вам бы с ним пообщаться. В друзьях у него... нет, у него нет друзей... в его ближайшем окружении люди с самыми диковинными идеями: Маркар со своими безумными цифрами, которые вовсе не цифры, а границы областей в пространстве, тоже цифр; Денбар Керт со своей алгебраистикой, Холдорны и их секта святого Грааля, безумная Лора Джойнс, Фарнем...

- И вы, - вставил я, - с объяснениями и описаниями, которые ничего не объясняют и не описывают. Надеюсь, вам понятно, что все ваши слова для меня-пустой звук

- Вот теперь я вас узнаю: очень похоже на вас. - Он ухмыльнулся и провел пятерней по рыжеватым волосам-. Расскажите, в чем дело, а я пока придумаю для вас эпитеты покрепче.

Я спросил, знает ли он Эрика Коллинсона. Он ответил, что да; но знать там нечего, кроме того, что он обручен с Габриэлой Леггет, что его отец-тот самый лесопромышленный Коллинсон, а сам Эрик-это Принстон, акции, облигации и ручной мяч, славный малый.

- Возможно, - сказал я, - но он мне врал.

- Вот что значит сыщик! - Фицстивен помотал головой и улыбнулся. - Вам попался кто-то другой-кто-то выдавал себя за Эрика. Рыцарь без страха и упрека не врет, а кроме того, для вранья требуется воображение. Вы просто... Постойте! Ваш вопрос касался женщины

Я кивнул.

- Тогда понятно, - успокоил меня Фицстивен. - Извините. Рыцарь без страха и упрека всегда врет, если дело касается женщины-врет даже без нужды и причиняет ей множество неудобств. Это-одно из рыцарских правил: охранять ее честь и тому подобное. А женщина кто

- Габриэла Леггет, - ответил я и рассказал ему все, что знал о Легеттах, бриллиантах и мертвеце на Голден-Гейт-авеню. По ходу моего рассказа разочарование все сильнее проступало на его лице.

- Это ничтожно, скучно, - с обидой сказал он, когда я кончил. - Я примерял Леггета к романам Дюма, а вы предлагаете мне безделушку из О'Генри. Вы разочаровали меня своими бриллиантами. Но, - глаза у него блеснули, - это может иметь продолжение. Преступник Леггет или нет, мелкое мошенничество со страховкой-не его масштаб.

- Вы хотите сказать, что он-из этих пресловутых стратегов уголовного мира Никак вы газеты читаете Кто же он по-вашему Король бутлегеров Заправила международного преступного синдиката Скупщик живого товара Главарь торговцев наркотиками Или переодетая королева фальшивомонетчиков

- Не будьте кретином, - сказал он. - Нет, у него хорошие мозги, и в нем есть что-то черное. Есть что-то такое, о чем он не хочет думать, но чего не должен забывать. Я сказал вам, он жаден до всего невероятного, ошеломляющего, и вместе с тем он холодный как лед... нет: обжигающе холодный. Это невротик, который держит свое тело в форме, в готовности. к чему-. а свое сознание дурманит безумными идеями. И вместе с тем он холоден и трезв. Если человек хочет забыть свое прошлое, ему проще всего заглушить память через тело-чувственностью, если не наркотиками. Но положим, прошлое не умерло, и человек должен быть в форме, чтобы совладать с ним, если оно ворвется в настоящее. В таком случае самое правильное-анестезировать разум непосредственно, а тело беречь и укреплять.

- И прошлое-.

Фицстивен покачал головой:

- Если я не знаю-а я не знаю, - это не моя вина. Прежде чем вы распутаете свое дело, вы поймете, как трудно получить информацию в их семействе.

- Вы пробовали

- Конечно. Я писатель. Мой предмет-души и то, что в них происходит. Его душа меня интересует, и меня всегда задевало, что он не хочет вывернуть ее передо мной наизнанку. Например, я сомневаюсь, что его фамилия Леггет. Он француз. Как-то он сказал, что родом из Атланты, но он француз и внешне, и по складу ума, и по всему, кроме места жительства.

- А его семейство-спросил я. - Габриэла со сдвигом, как по-вашему

- Интересно. - Фицстивен посмотрел на меня с любопытством. - Вы это так брякнули или правда думаете, что она не в себе

- Не знаю. Она странный, трудный человек. Кроме того, у нее звериные уши, почти нет лба, а глаза то зеленые, то карие, непрерывно меняют цвет. Удалось вам что-нибудь разнюхать о ее жизни

- И это вы, зарабатывающий разнюхиванием, смеете издеваться над моим интересом к людям и над моими попытками его удовлетворить.

- Есть разница, - сказал я. - Я разнюхиваю для того, чтобы поместить людей в тюрьму, и мне за это платят, хотя меньше, чем следовало бы.

- Нет разницы, - ответил он. - Я разнюхиваю, чтобы поместить людей в книгу, и мне за это платят, хотя меньше, чем следовало бы.

- Ну и что проку от этого

- Бог его знает. А что проку сажать их в тюрьму

- Уменьшает перенаселенность, - сказал я. - Посадите побольше народу, и в городах не будет транспортных проблем. Что вы знаете о Габриэле

- Она ненавидит отца. Он ее обожает.