Проклятая корона

Риссу с невероятной силой отбросило на пол. Она вскочила на ноги и тут же пожалела о своей поспешности. Лодыжку обожгло болью. Скорее всего, она сломана или как минимум вывихнута.

Не обращая внимания на боль, Рисса огляделась в поисках ножа.

Грудь сдавило от тревоги, когда девушка обнаружила его сжатым в длинной холодной руке.

За пределами ледяного гроба Тарсен выглядел еще прекраснее, но в его глазах не было ни жизни, ни тепла. Ничего.

Рисса обернулась.

– Ох, я так не думаю. Слишком поздно, моя дорогая кузина. – Его голос лился сладким сиропом, в отличие от пустого взгляда, обдававшего холодом.

Рисса инстинктивно отступила назад и вздрогнула от боли.

Тарсен засмеялся во весь голос.

– Что тебе от меня нужно? – К облегчению девушки, в ее тоне было больше силы, чем страха. Несмотря на это, самый настоящий ужас затуманивал ее зрение, вызывая желание кричать и бежать без оглядки.

– Ничего. – Тарсен взглянул на пустой гроб. – Ты вытащила меня. Я тебе отплачу. И, возможно, я так бы и поступил, если бы ты не полезла ко мне с клинком.

Слова принца привели Риссу в замешательство: они показались ей нехарактерно современными для человека, который последние несколько тысяч лет провел в гробу. Даже ее отец так не разговаривал.

Но ведь Тарсен не был заперт в гробу, не так ли? Он жил. Через ее разум, через ее глаза. Кто знает, кем еще он мог манипулировать?

– Не стоит занимать разум подобными размышлениями. Моя сила распространяется лишь на родословную нашей дорогой бабушки.

– Я просила тебя не лезть в мою голову.

– Как там говорил твой парень? – Улыбка Тарсена стала злобной. – Заставь меня.

Похоже, ему нравилось слушать собственный голос.

Дабы выиграть немного времени, Рисса решила позволить ему потешить самолюбие.

– Как тебе удалось заставить меня прийти сюда? – спросила она.

Тарсен ухмыльнулся, довольный вопросом:

– Ты желала помочь, при этом отказываясь от всякой ответственности. Мне нужно было лишь прорастить крошечное семя сомнения в твоей голове. С остальным ты прекрасно справилась сама.

Она бы с удовольствием возразила ему, но ей отчаянно хотелось найти выход из предложенной Райдекаром судьбы. И она направилась именно туда, несмотря на все, что он ей говорил, несмотря на все ее метания.

– У меня были сомнения, – возразила Рисса.

– Я стер их. Это оказалось легко, ведь ты увлеклась выяснениями отношений с тем парнем. – Принц покачал головой, отчего идеальные локоны качнулись в сторону. – Ты такая слепая и одинокая маленькая девочка, которая страдает из-за проблем с мамочкой, что даже не сумела узнать собственную пару.

Рисса замерла, когда Тарсен приблизился к ней.

– Мне жаль мальчишку. Он смотрел на тебя и ничего не увидел. Не узнал. Не стал беспокоиться. Неудивительно, что он позволил тебе убежать навстречу смерти.

– Нет. – Рисса не понимала, против чего протестует. Против всего и ничего одновременно. Она покачала головой.

Тарсен ошибался. Он абсолютно точно неправ. У Риссы не было пары. А если бы и была, то она бы знала о ее существовании.

Принц поднес свой неестественно длинный палец к виску девушки, едва не коснувшись щеки.

– Я же говорил тебе, что чувствую родословную Мэб. Судя по всему, даже ее самых недалеких представителей.

Без малейшего предупреждения Тарсен обрушил на Риссу тысячу различных видений, образов, которые она едва могла разобрать. Чувства, голоса, шепот, сны и кошмары.

Среди головокружительного гула Рисса различила голос отца.

«Райдекар Бейн, познакомься с моей дочерью Сериссой».

Когда Рисса сконцентрировалась на голосе Тайтуса, вихрь видений замедлился и стал формироваться в отчетливую картинку. Внезапно девушке стало не так холодно. Ее не запирали на вершине горы с чудовищем. Она находилась в Вольдерасе в свою пятнадцатую зиму.

Только Рисса не походила на саму себя. Разум, в котором она очутилась, ей не принадлежал. Он был слишком тверд, слишком организован, буквально уложен в аккуратные коробочки. Разум благого. Хоть Рисса и родилась в Денархельме, подобное ей было не свойственно. Здесь же простая логика работала в соответствии с установленными правилами. На вершине приоритетов расположилась Шарлотта Бейн, наставница и мать. У владельца разума имелись и мать и отец, но оба они так или иначе оставили его на попечение бабушки-королевы, которая воспитывала мальчика будущим правителем.

Всякий раз, когда королева пыталась на него повлиять, он бунтовал. К черту волю королевы. К черту все. Единственная, кто имела значение для этого человека в тот момент, была Серисса. Девушка, созданная исключительно для него.

Он склонился перед ней. Ниже, чем когда-либо склонялся перед другой женщиной. Серисса была еще молода, но он пообещал себе. Скоро.

Скоро он придет за ней.

Жестокий, отстраненный смех вырвал Риссу из видения.

– Разве это не мило?

Рисса вгляделась в прекрасное лицо принца Тарсена. Мило?

– Это ложь. Такого никогда не случалось.

Принц закатил глаза:

– Говори себе все, что хочешь. В конце концов, это все равно не будет иметь значения.

Конец? В конце чего?