Проклятая корона

Кошмар кивнула:

– Да, в честь вишневого дерева. Оно символизирует рождение и смерть, красоту и жестокость. Твое наследие.

– Ты ничего обо мне не знаешь, не говоря уже о моем наследии.

Кошмар снова рассмеялась. Рисса ненавидела, что ее голос звучал так сладко.

– Я знаю о тебе все, дочь. Звезды, кровь, кости, чайные листья. Каждый провидец, к которому я обращалась, говорил мне одно и то же.

– Что же? Что ты ужасное подобие матери?

– Нет, дочь. Мне сказали, что ты будешь проводником между народами. Дикими, свободными, придворными. Мне сказали, что ты станешь бороться за нашу свободу. За эту свободу ты и умрешь.

Глава 26 Кошмары

Рисса уставилась на мать, сжимая в руке лезвие. Она только что сказала, что ее дочь умрет?

– Значит, это твое оправдание. Ты знала, что твой ребенок в скором времени попадет в беду, но ничего не стала с этим делать?

Кошмар казалась невозмутимой.

– Я чувствую гнев и понимаю, что он направлен на меня. Верь мне, когда я говорю, что тебе бы не понравилось расти рядом со мной.

По какой-то причине Рисса поверила ее словам.

– Как скажешь. Я позову своих друзей.

Любой предлог, чтобы уйти от этой… странной ситуации.

Рисса отметила, что она даже не знает имени своей матери. Отец называл ее Рейной, но он также объяснил, что это скорее титул, нежели имя – какой бы кошмар ни управлял их кланом, он назывался рейной.

Девушка не хотела ее спрашивать. Рисса вообще не желала иметь с ней ничего общего. Если бы не шел дождь, она бы не приняла предложение матери.

– Эй! – крикнула она возле дерева.

Голова Теорана высунулась из гамака. Рисса поняла, что принадлежал тот не ему.

– Ты с Кхалом?

Теоран хихикнул.

Хихикнул.

– Мы делимся теплом тел, – весело ответил он.

Верно. Рисса закатила глаза.

– Одевайся. Нам есть где переночевать.

Наверное.

Или, может быть, они попали в ловушку.

– Где? – выкрикнул Кхал.

– Я расскажу, когда ты спустишься.

Рисса молча ждала, играя с ножом и не глядя на королеву кошмаров.

Девушка пришла в ярость, увидев, как сильно была на нее похожа. На своего отца Рисса не очень походила, но сходство с матерью все равно нервировало.

– О боги! – воскликнул Теоран, переводя взгляд с Риссы на Рейну. – Это…

– Моя мать, – резким тоном объяснила Рисса.

Кхал просто склонил голову в знак приветствия, оставаясь при этом начеку.

– Веди нас.

Рейна подчинилась и, к облегчению Риссы, не утруждала себя дальнейшим разговором. Каждое слово этой женщины заставляло ее кожу гореть. Паника и чувство вины полностью исчезли, сменившись обидой.

У Риссы был хороший любящий отец. Тайтус мог эмоционально, а порой и физически отсутствовать, но он заботился о ее желаниях. В детстве Рисса была избалована, получила лучшее образование, лучшую одежду и красивые безделушки. Она никогда не вспоминала о своей матери. Предательство и боль, обрушившиеся на девушку прямо сейчас, возникли из ниоткуда. Казалось, что эти чувства были похоронены в самой отдаленной части ее души.

Женщина, которая должна любить ее, но так и не полюбила. Рисса не думала об этом раньше, но теперь, когда она это осознала, ей стало чертовски больно.

– В каком направлении мы идем? – спросила она Теорана приглушенным шепотом.

Он поморщился:

– Ночью трудно сказать. Предполагаю, что на юго-восток. Мы немного сбились с курса.

Рисса посмотрела на спину Рейны. Каков был ее план?

– Хочешь поговорить о матери? – спросил он.

– Хочешь поговорить о Кхале? – парировала Рисса, уверенная, что Теоран отступит.

Он лишь посмеялся:

– Что я могу сказать? Адреналин заставляет творить глупости. К тому же было холодно.

– И это все? – Очень жаль. Ей нравилась их парочка.

Теоран пожал плечами:

– Он, конечно, достаточно красив и знает, что делает, но мне всего лишь тридцать один.

Рисса так и не успела спросить Теорана о возрасте. Тридцать один – это шесть лет после достижения совершеннолетия, но все еще очень мало для фейри. Рисса понимающе кивнула. Теоран баловался и не искал ничего серьезного. Люди, которые образовывали пары в столь раннем возрасте, делали это из-за угрозы навязанных браков. Но были и те, кто нашел свою истинную пару, правда, такое случалось крайне редко.

– Вернемся к твоей матери. Откуда столько напряжения?

Рисса почувствовала, как напряглись ее плечи.

– Это наша первая встреча.

Теоран моргнул:

– Серьезно?

Рисса выдохнула:

– Ну, в какой-то момент я вылезла из нее, и на этом все. Она отдала меня Тайтусу, когда мне было несколько дней от роду. Отец всегда говорил, что кошмары не созданы для материнства. Я никогда в этом не сомневалась. – Если эта встреча имела какое-то значение, ее отец был прав.

– Ты ей доверяешь? – прошептал Теоран.

– Нет, – сразу же ответила Рисса. – Но я спросила ее, будем ли мы в безопасности, и она дала четкий ответ. На рассвете мы уйдем.

Теоран кивнул и отошел к Кхалу.

Они шли по грязи и под дождем, пока не достигли склона холма. А когда подошли ближе, Рисса заметила просветы в темноте.

– Пещеры? – Она пожалела, что слово сорвалось с ее губ.

– Это убежище, – без дальнейших объяснений ответила Рейна.