Происхождение всех вещей

— Но ты же давно меня знаешь, Пруденс. Разве делала я хоть раз в жизни что-нибудь, кроме того, что позволял или приказывал мне отец? Сама подумай, Пруденс! Разве делала?

С этими словами Пруденс отвернулась. Ее лицо сморщилось, ее знаменитая выдержка отказала, и женщина зарыдала. Альма обняла сестру — свою удивительную, храбрую, совсем незнакомую сестру, — и так они долго стояли на разбитом тротуаре Честнат-стрит, молча обнявшись, пока Пруденс горько плакала.

Наконец Пруденс отстранилась и утерла глаза.

— А что он оставил тебе, Альма? — дрожащим голосом спросила она. — Что наш донельзя великодушный отец оставил тебе в этом порыве внезапной благотворительности?

— Пусть это тебя сейчас не тревожит, Пруденс. Он меня не обделил. Оставил мне достаточно, чтобы я никогда ни в чем не нуждалась.

— Но что именно он тебе оставил? Ты должна мне сказать.

— Немного денег, — отвечала Альма, — и каретный флигель — точнее, все, что в нем.

— И ты всю жизнь теперь должна жить во флигеле? — спросила Пруденс, потрясенная и растерянная, снова сжав руку Альмы.

— Нет, моя дорогая. Я никогда больше не буду жить в «Белых акрах» и даже близко от них. Теперь все это твоя забота. Но мои книги и вещи пусть останутся во флигеле, а я тем временем уеду ненадолго. Предполагаю, что я пришлю за всем необходимым, когда где-нибудь устроюсь.

— Но куда ты уезжаешь?

Альма рассмеялась, не в силах сдержаться:

— Ох, Пруденс, если я скажу тебе, ты решишь, что я сошла с ума!

^{Artocarpus incisa.}

Часть четвертая Куратор Мхов

Глава двадцать первая

Альма Уиттакер отплыла на Таити в ноябре 1851 года, третьего дня.

В Лондоне для Всемирной выставки только что возвели Хрустальный дворец. В Парижской обсерватории установили маятник Фуко. Йосемитскую долину впервые увидели глаза белого человека. Через Атлантический океан тянули подводный телеграфный кабель. Джон Джеймс Одюбон умер от старости; Ричард Оуэн недавно получил медаль Копли[52] за свои труды в области палеонтологии; в Пенсильвании восемь женщин-врачей получили дипломы женского медицинского колледжа, став его первым выпуском, а Альма Уиттакер, которой тогда был пятьдесят один год, находилась на борту китобойного судна, направлявшегося в Южные моря, в качестве пассажира.

Она отправилась в путь, не взяв с собой ни горничной, ни компаньонки, ни проводника. Ханнеке де Гроот зарыдала на ее плече, узнав новость об ее отъезде, но быстро пришла в себя и распорядилась сшить для Альмы практичный дорожный гардероб: несколько простых, скромных платьев из прочного льна с крепкими пуговицами (не слишком отличавшихся от тех, что всегда носила сама Ханнеке), которые Альма сама могла бы легко заштопать. Одетая в эти платья, Альма и сама становилась похожа на служанку, но они были очень удобны и не сковывали движений. Альма даже удивилась, почему всю жизнь не одевалась так. К подолу Ханнеке пришила тайные кармашки, куда можно было спрятать деньги и другие ценные вещи.

— Ты всегда была так добра ко мне, — сказала Альма Ханнеке, увидев эти платья.

— Что ж, я буду по тебе скучать, — отвечала Ханнеке, — а когда уедешь, снова буду плакать, но признай же, дитя, мы обе уже слишком стары для больших перемен.

Пруденс подарила Альме на память браслет, сплетенный из прядей ее собственных волос (таких же, как прежде, прекрасных) и волос Ханнеке (напоминающих по цвету сталь). Женщина сама закрепила браслет на запястье сестры, и та пообещала никогда его не снимать.

— Более драгоценного подарка я и представить не могу, — дрогнувшим голосом произнесла Альма, и слова эти шли от чистого сердца.

Приняв решение отправиться на Таити, Альма сразу же написала преподобному Фрэнсису Уэллсу, миссионеру из залива Матавай, сообщив о том, что приедет и останется на неопределенный срок. Она знала, что, вполне возможно, случится так, что она прибудет в Папеэте раньше своего письма, но поделать тут было ничего нельзя. Альма должна была уплыть еще до того, как филадельфийская гавань покроется льдом. Ей не хотелось затягивать ожидание, ведь в таком случае она могла и передумать. Она могла лишь надеяться на то, что по прибытии на Таити ей будет где остановиться.