Прогулка заграницей

«Однажды въ средніе вка два молодыхъ герцога, братья, въ одной изъ войнъ оказались въ противоположныхъ лагеряхъ; одинъ дрался за императора, другой противъ него. Замокъ и деревня на вершин холма, о которыхъ я только-что говорилъ, принадлежали одному изъ братьевъ. Во время его отсутствія пришелъ съ своими рыцарями и солдатами другой братъ и осадилъ замокъ. Осада тянулась долго и была трудная, потому что осажденные защищались упорно и отчаянно. Наконецъ, запасы у нихъ истощились, и въ крпости началъ свирпствовать голодъ, отъ котораго они терпли больше, нежели отъ снарядовъ врага. Наконецъ, осажденные начали поддаваться и изъявили согласіе на сдачу, если условія не будутъ жестоки. Но герцогъ-начальникъ былъ сильно озлобленъ долгимъ сопротивленіемъ противника, и объявилъ, что пощадитъ только женщинъ и дтей. Мужчины же вс, безъ исключенія, должны погибнуть отъ меча, а имущество разграблено и уничтожено. Тогда къ нему явилась изъ замка какая-то женщина и умоляла пощадить жизнь ея мужа.

«— Нтъ, — отвчалъ герцогъ, — ни одинъ изъ нихъ не выйдетъ отсюда живымъ; вы сами съ своими дтьми отправитесь въ изгнаніе, но чтобы вы не умерли съ голоду, я окажу вамъ милость и позволю каждой изъ васъ взять столько наиболе для васъ драгоцннаго, сколько вы въ состояніи будете снести на себ».

«Когда отворились ворота крпоcти, то изъ нихъ показалась цлая процессія женщинъ, несшихъ на плечахъ своихъ мужей. Осаждающіе, пришедшіе въ ярость отъ такой штуки, хотли сейчасъ же умертвить всхъ мужчинъ, но имъ помшалъ самъ герцогъ, который сказалъ:

„— Нтъ, спрячьте свои мечи, слово герцога не можетъ быть нарушено“.

Когда мы возвратились въ гостинницу, то круглый столъ короля Артура былъ уже готовъ и накрытъ блою скатертью, а старшій лакей съ своимъ помощникомъ, одтые во фраки съ блыми галстухами, тотчасъ же подали супъ и горячее блюдо.

Мистеръ X. самъ заказывалъ обдъ и, когда на столъ появилось вино, онъ взялъ бутылку, посмотрлъ на этикетъ и, повернувшись къ важному, меланхолическаго и, если можно такъ выразиться, похоронно-торжественнаго вида, главному лакею, замтилъ, что это совсмъ не то вино, какого онъ требовалъ. Главный лакей въ свою очередь взялъ бутылку, окинулъ ее своимъ грустнымъ взглядомъ, и отвтилъ:

— Правда; прошу извинить меня. — Затмъ, повернувшись въ своему подчиненному, онъ тихо сказалъ:

— Принеси другую этикетку.

Тмъ временемъ онъ снялъ съ бутылки прежній ярлыкъ и отложилъ его въ сторону, при чемъ мы замтили, что онъ былъ только-что наклеенъ, такъ какъ даже клей на немъ не усплъ засохнуть. Когда новый ярлыкъ былъ принесенъ, то лакей тотчасъ же его и наклеилъ на прежнюю бутылку; такимъ образомъ французское вино претворилось, согласно нашему желанію, въ нмецкое, а главный лакей, поставивъ бутылку на столъ, спокойно занялся другимъ дломъ съ такимъ видомъ, который ясно показывалъ, что совершонное имъ передъ нашими глазами чудо не составляетъ для него ничего особеннаго.

Мистеръ X. сознался, что хотя онъ и раньше зналъ, что изъ Европы вывозятся каждый годъ цлыя тысячи ярлыковъ въ Америку, гд продавцы легко и безъ особыхъ издержекъ приготовляютъ съ ихъ помощью для своихъ потребителей самые разнообразные сорта иностранныхъ винъ, но что здшній народъ до того честенъ, что производитъ этого рода чудеса на глазахъ публики — этого онъ не могъ и подозрвать.

Посл обда мы отправились погулять по городу и нашли, что онъ одинаково интересенъ какъ днемъ, такъ и при лунномъ освщеніи. Улицы очень узки, очень плохо вымощены и безъ всякаго слда тротуаровъ и фонарей. Дома очень стары, считаютъ свой возрастъ цлыми столтіями и настолько велики, что каждый годится подъ гостинницу; каждый слдующій этажъ выступаетъ со всхъ сторонъ надъ нижележащимъ, такъ что дома постоянно расширяются кверху. Длинные ряды освщенныхъ оконъ съ очень мелкимъ переплетомъ, за которымъ виднются занавсы изъ тюля съ вытканными узорами, и стоящіе снаружи вазы съ комнатными растеніями составляютъ довольно пріятную картину. Луна свтила ярко и тни ложились очень рзко. Ничего не можетъ быть живописне этихъ кривыхъ улицъ съ ихъ двумя рядами высокихъ и острыхъ кровельныхъ шпицовъ, далеко выступающихъ надъ зданіями, и какъ будто вступившихъ въ дружескую между собою бесду, и этой толпы народа, то исчезающаго въ тни, то появляющагося въ полос луннаго свта. Все населеніе городка было на улиц; вс болтали, пли, рзвились или же въ самыхъ разнообразныхъ, лнивыхъ позахъ сидли группами у дверей домовъ.