Прогулка заграницей

Перескши благополучно весь ледникъ, мы съ величайшею поспшностью начали карабкаться по крутизн, которая за нимъ начиналась. Минутъ черезъ семь посл выступленія, мы доcтигли пункта, въ которомъ характеръ мстности радикально измнялся, передъ нашими глазами разстилалась и уходила къ небу, повидимому безпредльная покатость, покрытая сверкающимъ снгомъ. Глядя на эту чудовищную наклонную плоскость, при чемъ глаза мои упирались въ отдаленное небо, я чувствовалъ, что въ сравненіи съ этимъ все великое, все грандіозное, что приходилось мн видть раньше, превращается въ ничтожное, микроскопическое.

Отдохнувъ съ минуту, мы поспшно двинулись дале. Не прошло и трехъ минутъ, какъ мы уже замтили впереди себя партію туристовъ и остановились, съ цлью наблюдать за нею. Съ трудомъ двигалась она по идущему накось длинному снговому гребню. Туристы, въ числ двнадцати человкъ, были связаны одною общею веревкою и, сохраняя разстояніе другъ отъ друга около пятнадцати футовъ, шли слдомъ въ одну линію, рзко выдляясь на чистой синев неба. Въ числ ихъ была одна женщина. Мы видли, какъ ноги ихъ подымались и опускались; мы видли, какъ разомъ заносили они свои альпенштоки, казавшіеся какими-то маятниками, и съ силою упирались на нихъ; мы видли, какъ дама махала платкомъ. Подъемъ совершался медленно и съ большимъ трудомъ; съ трехъ часовъ утра отъ самаго Grands Mulets, что на Боссонскомъ ледник, начался этотъ ужасный подъемъ, а теперь было уже одиннадцать часовъ. Мы видли, какъ они сли отдыхать на снгъ и пили что-то изъ бутылки. Минуту спустя они поднялись, чтобы совершить послдній переходъ; тогда двинулись и мы и скоро соединились съ ними.

Наконецъ, мы вс вмст стоимъ на вершин! Какая картина разстилается подъ нами внизу! Далеко на сверо-западъ текутъ и волнуются молчаливыя волны Фарнезскаго Оберланда, снжныя вершины котораго вслдствіе значительнаго разстоянія мерцаютъ нжнымъ мягкимъ свтомъ; на свер поднимаются гигантскія формы Боббельгорна, задрапированнаго сверху до половины высоты срымъ грозовымъ облакомъ, за нимъ, направо, тянется громадная цпь Цизальпійскихъ Кордильеровъ, потонувшихъ въ какомъ-то туман; на восток поднимаются колоссальныя массы Зодельгорна, Фуддельгорна и Диннергорна, вершины которыхъ свободны отъ облаковъ и сверкаютъ на солнц блымъ холоднымъ блескомъ; за ними едва виднется линія Гатскихъ горъ и Аллеганскихъ; на юг вздымается дымящійся пикъ Понокатепетла и недоступная вершина Скраббльгорна, на запад-юго-запад протянулся величественный хребетъ Гималаевъ, точно дремлющихъ въ пурпуровомъ зарев; а за ними весь видимый горизонтъ занимало взволнованное, залитое солнцемъ море Альповъ, среди общей массы которыхъ то тамъ, то здсь поднимались могущественные, какъ бы парящіе, куполы отдльныхъ великановъ; вонъ Ботльгорнъ, вонъ Садльгорпъ, Шовельгорнъ и Нудергорнъ.

Пораженные такимъ зрлищемъ, мы оба разомъ издали оглушительный, восторженный крикъ. Удивленный человкъ, стоявшій по близости, не выдержалъ.

— Стыдитесь, — сказалъ онъ, — чего это вы такъ орете, да еще на улиц.

Замчаніе это моментально перенесло меня обратно внизъ, въ Шамони. Давъ незнакомцу пару дружескихъ совтовъ и покончивъ съ нимъ, я обратился къ хозяину телескопа, заплатилъ ему полностью, что слдовало, и сказалъ, что мы совершенно очарованы своимъ путешествіемъ и остаемся здсь, не желая снова подниматься на гору, откуда ему пришлось бы добывать насъ помощію телескопа. Слова эти, конечно, ужасно его обрадовали, такъ какъ мы могли бы вдь опять отправиться въ прерванное путешествіе, а это не мало прибавило бы ему хлопотъ.

Я полагалъ, что теперь-то мы ужь неоспоримо имемъ право на дипломъ; поэтому я снова отправился къ начальнику проводниковъ, но тотъ подъ разными предлогами отказывалъ намъ, и кончилось тмъ, что мы такъ и ухали изъ Шанони, не получивъ дипломовъ. Вотъ какое сильное предубжденіе иметъ этотъ человкъ противъ нашей національноcти! Мы утшались тмъ, что порядочно таки надоли ему, такъ что не скоро онъ забудетъ насъ и наше восхожденіе. Однажды, онъ даже сказалъ, что ужасно сожалетъ, что въ Шамони нтъ убжища для умалишенныхъ, изъ чего мы поняли, что онъ, дйствительно, опасался, что мы доведемъ его до умопомшательства. Не буду скрывать, что таково и было наше намреніе, выполнить которое помшалъ намъ только недостатокъ времени.

Не смю совтовать читателю тотъ или другой способъ восхожденія на Монбланъ. Скажу только слдующее: человку слабому, робкому такое путешествіе врядъ ли доставитъ удовольствіе по причин трудностей и даже страданій съ нимъ сопряженныхъ. Человку же молодому, съ хорошими нервами и здоровьемъ, со смлымъ и твердымъ характеромъ, имющему къ тому же возможность хорошо обезпечитъ свое семейство на случай какого-нибудь несчастія, такому, повторяю я, человку эта прогулка можетъ доставить громадное наслажденіе, а картина, которая откроется его глазамъ, далеко превзойдетъ все виднное имъ и не изгладится у него въ памяти во всю его жизнь.