Профессия за тридевять парсеков

– А тебе-то какое дело?! – опешила я. – С кем хочу, с тем и лобызаюсь, ясно тебе?!

Рим резко перевернулся и подмял меня под себя. Хорошо хоть жар худо-бедно контролирует на сей раз. Еще бы полегче был, и вообще отлично.

– Я не хочу, чтобы он тебя обидел!

– Кто, Филби? – придушенно засмеялась я. – Да он безобидней котенка!

– Ты едва его знаешь.

Он выпрямился, но слезть и не подумал, с комфортом разместившись у меня на животе. Ударить его ногами по спине мне не позволяла поза, а руками, по единственному очевидно уязвимому месту – совесть. К тому же Рим, проследив за моим задумчивым взглядом, погрозил пальцем.

– Не вынуждай держать тебе руки, Саша. Мы и без того пикантно выглядим со стороны.

Я метнула быстрый взгляд на трибуны и предательски покраснела. Впрочем, зрители вряд ли это заметили – они вообще не смотрели на нас, углубившись в разговор между собой и склонившись друг к другу так, что оставалось только удивляться, как это у госпожи Ростной не загорелись волосы.

– Слезь с меня, горячий же!

– Не ври, я контролирую температуру.

– Ага, видела я твой контроль. Полрукава Филу сжег!

– А к твоему драгоценному Филу это не относится! – Рим меланхолично переждал вялое сопротивление, понимая, что на большее я, вымотанная двумя тренировками подряд, уже не способна.

– Из меня сейчас завтрак наружу полезет, – честно предупредила я, обессилено откидываясь на пол.

Он приподнялся, но ровно настолько, чтобы дать мне возможность нормально вдохнуть. Глянул на трибуну, где Аглая что-то убежденно втолковывала капитану, а тот с напускным интересом слушал, явно витая где-то в облаках, и наклонился ко мне, обжигая дыханием лицо. По телу пробежала волна дрожи, только на этот раз – теплая, вызывая острое дежавю с утренним поцелуем.

– Скажи, Саша, – шепнул Рим мне в самое ухо, – несокрушимые земляне боятся… щекотки?

Я успела только моргнуть. Рим выпрямился и тут же сцапал меня за бока, ловкие пальцы умело пробежались по коже. Щекотался он так, будто специальные курсы заканчивал: уже через пару секунд я готова была на что угодно, лишь бы эта пытка прекратилась. Агония длилась бесконечно, пока не пришло спасение в виде хлопнувшего в ладони капитана.

– Все же не зря я тебя тренирую – уже справляешься с безоружными землянками! – подколол он брата. – Что ж, надеюсь, ваш мир продлится дольше обычных пяти минут. А если нет – милости прошу в спортзал!

Рим на это только хмыкнул и наконец поднялся. Я осталась лежать, чувствуя нехватку кислорода сильнее, чем после пробежки на тренажере. Протянутую руку, впрочем, приняла и утвердилась на ногах, пошатываясь и испепеляя Рима взглядом. Не-е-т, это война, парень, такого я тебе точно не прощу!

Грядущая месть страшила Рима не больше, чем ежа – наиболее подверженная поиску приключений часть тела. Что, впрочем, не помешало мне приписать его победу везению и снисходительно оскалиться в ответ.

Еще посмотрим!

***

Зверинец встретил меня душным воздухом и чистотой, о которой я напрочь забыла и сперва решила, что нас ограбили. Потом припомнила, что убраться в отсеке нас заставил визит капитана, а грабители вряд ли прельстятся дегидрированным кормом для животных. И, расслабившись, наконец заметила Филби и Хоку, гипнотизирующих из-под стола открытую клетку Ласа.

– Чем это вы…

– Т-с-с! – шикнул Фил и поманил меня пальцем.

Я в недоумении приблизилась и влезла под стол, с трудом пропихнувшись в тесное пространство.

– У нас эксперимент, – шепнула Хока. – Мы подняли температуру в помещении и хотим посмотреть, что он будет делать.

– Чтобы он весь блок заморозил?!

– Мы накрыли клетку силовым полем, – успокоил Фил. – Четыре метра в диаметре, как-нибудь отчистим, если что. Полчаса настраивали, даже выключать теперь жалко!

– А если в итоге у нас будет четыре метра айсберга?

– Откуда в корабельной атмосфере столько воды, по-твоему?

Смекнув, что создать плотный лед из воздуха действительно проблематично, я спросила другое:

– А прячетесь зачем?

– Филби думает, что при нас он постесняется.

– Эх, а мне так хотелось сохранить таинственность, – притворно расстроился Филби и подмигнул девчонке. Хока зарделась, робко улыбнулась и потупилась. Интересно, как он относится к дарам из мясной продукции?

Посмотреть, каким образом Лас синтезирует лед, мне тоже хотелось давно. Упрямый зверь отказывался позировать на публику, так что затея с прятками вполне могла себя оправдать.

Сидеть под столом, все острее ощущая ноющие спины и собственную дурость, нам пришлось недолго. Мирно дремавший арканлас внезапно проснулся и забеспокоился. Градусник показывал сантиграт с небольшим; примерно столько же я выставляла в своей каюте в тот вечер, когда Лас превратил ее в ледник. Видимо, в этом диапазоне и находился порог его терпения. Мы затаили дыхание. Зверь поднялся, набрал полную пасть воздуха и…

– Чхи!

– Будь здоров! – фыркнула я. – Товарищи экспериментаторы, боюсь, мы упустили важную деталь. Большинство зверей нас не только видят, но и чуют.

– Нет, так не пойдет! – решительно заявил Филби и вылез.