Проект особого значения. Версия 20.23

– На «Бошках», «Букашках», «Мишках» и «Кашках». На «Кашках» долго рыскал в поисковом отряде.

– А чего перестал?

– Отстранили от полетов в военной авиации. Неудачный вылет. Сейчас под Москвой туристов богатых катаю над лесами и усадьбами олигархов. Им нравится. А мне…

– А тебе? – автоматически переспросил директор.

– А мне вообще пофигу! Душа болит, хочется дыры в ней залатать!

Директор еще раз окинул взглядом бывшего военного пилота. Что-то в нем подкупало. Остатки военной выправки, какая-то статность, история и десятки тысяч километров за плечами, боевые вылеты и… неудача, закрывшая собой небо.

– Слушайте, ребятки. Времени очень мало. Казанский вертолетный прислал нам два экспериментальных образца. Разрабатывали их вместе для нужд военной авиации. Буду откровенен. Машины еще не прошли обкатку, но их уже везут к нам. Каждая вертушка налетала допусковый минимум, и на этом все. Как себя поведут во время операции – неизвестно.

– А что за машины?

– Дальнобойные, но при этом грузоподъемные и очень скоростные. В условиях выполнения поставленной задачи эти качества нам пригодятся больше всего. Улепетывать будем со страшной силой!

– Ладно, посмотреть нужно, – Женя небрежно махнул рукой, но за этим жестом скрывалось многое. – Куда конкретно летим?

– Короче, мужики, задача такая, – директор ударил кулаком по столу, – нужно будет забрать нашу заслоновскую группу с военной базы на турецком побережье недалеко от Тарсуса и, используя дополнительные разгонные двигатели, перелететь в Грецию.

Женины глаза расширились от удивления:

– На вертолетах?

– Да.

– Сколько дозаправок?

– Если натовские авианосцы целы, то в лучшем случае одна.

Бывший военный пилот громко рассмеялся. Успокоившись, он смахнул слезу, поправил прядь засаленных волос и достал сигарету из нагрудного кармана:

– Я закурю?

– Кури, – махнул директор.

– Никого не заставляю, понимаю, что дело опасное. Шансов, скажем так, мало. Мне с трудом удалось получить допуск от военных на полет на низкой высоте. Поднимемся выше двух тысяч метров – нас могут сбить.

Немец, сидевший все это время молча, отрицательно покачал головой и принялся что-то объяснять.

– Ты понимаешь по-ихнему? – спросил директор у своего зама.

– Нет.

– Спасибо, благодарим вас за сотрудничество, вам позвонят.

– Короче, так, Женек, – продолжил директор, когда за другим пилотом закрылась дверь, – на одном вертолете летишь ты, на другом – я.

– Вы ж директор? – непонимающе спросил пилот.

– Ну и что? Что ж я, не человек?

* * *

Сначала он заглянул внутрь, убедившись, что внутри никого нет, затем просунул ноги и рывком спрыгнул вниз. Когда он приземлился, кабина пошатнулась. Он достал фонарик и подсветил панель управления. На ней горела пара красных лампочек. К тому же отсутствовала привычная система этажей. Вместо нее рядом с несколькими кнопками обозначалась определенная высота.

Верхний этаж.

Полтора километра.

Шестнадцать километров.

Тридцать километров.

Он дернул аварийный рычаг. Сверху загремели и зазвенели натянувшиеся тросы, проходившие проверку на повреждение. В кабине включилось электричество, загорелся дисплей, высветилась действующая глубина: двадцать семь метров.

* * *

«Байрактар» седьмого поколения взмыл в воздух и облетел вокруг входа в лабораторию. Матвей управлял им с компьютера. Модуль связи работал хорошо, машина слушалась даже малейшего нажатия на тачпад и прикосновения к клавише джойстика.

– Кажется, работает, – устало произнес Матвей. – Хорошо, что его здесь оставили. Жаль, что только один аппарат.

– Матвей, ты молодчина! – обрадовался Алексей. – Осталось загрузить на борт софт Талгата и отправить его через турецкие протоколы безопасности. «Старлинк» должен его пропустить.

* * *

Раздалось характерное дзинь, и двери лифта распахнулись на первом этаже.

Талгат улыбнулся, поприветствовав ребят:

– Можно ехать.

Все собрались в комнате администратора. Алексей достал из шкафа несколько листов с планом эвакуации. На каждом листе схематично изображался один из этажей лаборатории.

– На полтора километра ниже находится жилой модуль. Вот он, – Алексей ткнул пальцем в квадраты, обозначающие комнаты. – Жилые отсеки, столовая, холл. На шестнадцати километрах находится лаборатория, – он положил другой лист ватмана поверх плана. – Смотрите, этаж большой, на нем несколько помещений и длинная сеть коридоров.

– Места для исследований у них было предостаточно! – сказала Наташа.

– Если нам повезет, часть документации отыщется на жилом этаже, но такое ощущение, что вывезли все, что могли.

– Ничего удивительного! Не хотели делиться результатами исследований, так всегда бывает, – высказался Николай.

– На уровне тридцати километров отсеков нет. Там просто мусор, оставшийся от буровых платформ, подпорки и максимум смотровая площадка, если есть открытое пространство.

– Надеюсь, туда нам спускаться не придется, – заявил Талгат. – Я бы и в лабораторию не совался.

* * *

Лифт оказался довольно вместительным. В кабинку влезли все, кроме Талгата: он занялся запуском сети, заодно присматривая за входом.