Проект «Белый Слон»

–Да мы так и хотели, – смущённо замялся  Алексей Петрович, – просто не рассчитали мы по финансам, при монастыре всё забито, в частном секторе дороговато. Мы же, не планируя, сюда собрались и поехали, спонтанно как-то. Ничего не забронировали заранее, а здесь уже, сколько не ходили, не просили, нет говорят и всё. Да и, недружелюбно здесь к нам как-то, всё время кажется, крикнет кто-нибудь: "що припэрлися москали", ладно хоть жена, – бросил Алексей влюблённый взгляд на засмущавшуюся Жанну, – немного хохлушка, а то так бы совсем.

–Оставайтесь, оставайтесь, – убеждённо попросил иеромонах, глядя куда-то в неведомую даль, – я что-нибудь придумаю, – покосившись на бледненькое испитое личико, ковыряющей пальчиками его наперстный крест девочки, – как же я, такую красавицу, сразу отпущу? Не отпущу, не отпущу, не отпущу, – затискал радостно заулыбавшуюся Олечку…

–Господи, как хорошо то! Господи, как хорошо! – в миллионный раз выдохнула из себя, вся как будто светящаяся изнутри Жанна. Гуляя то внутри, то снаружи Лавры, девочки ни в какую не желали уходить. В звенящий птицами, сине-жёлтый весенний день, разноголосьем, то и дело бухали колокола. Гуляющий вокруг народ напоминал ораву радостных, дождавшихся, наконец-то, приезда любимой мамочки детишек.

–Девочки, надо всё-таки пойти поесть и немного отдохнуть, – в "сотый" раз униженно попросил Алексей Петрович, – а то меня, баба Ганя точно прибьёт.

–Папочка! Ну давай ещё! Ещё немножечко погуляем, – зачирикала вся разрумянившаяся Олечка.

–Ну, на самом деле, родной, давай ещё немножко, когда ещё нам, снова такое счастье, подарено будет?

–Ну смотрите, если баба Ганя сама за нами придёт, защищайте меня!

–Защитим! Защитим! – радостно рассмеялись маленькие ребятишки.

Так и получилось. Нашедшая их уже устало сидящими на скамейке:

–Вот они где! Ушли называется часик погулять, быстро домой, а то уже не обедать, а ужинать пора, – квартирная хозяйка, "домоуправительница" безапелляционно отстранив от "управления" инвалидной коляской Алексея Петровича, покатила не оглядываясь, не мало не заботящуюся о "потере" родителей Олечку, постоянно наклоняясь вперёд и сюсюкаясь с, о чём-то спрашивающей её, девочкой:

–Що моя солодка? Що моя ридна? Кишка? Кишка вдома, тебэ чекаэ…

–Вот, – облегчённо-радостно говорил Александр "бандеровец", – баба Ганя, у неё как раз свободно, у неё поживёте, недорого вам будет.

Благословив и немного приобняв торопливо чмокнувшую его руку старую "фрекен Бок", кивнув на прощанье головой, – увидимся ещё, – быстро ушагал на братскую территорию.

–Ганна, а как, Вас, по отчеству, – суетливо частила семенящая следом за грозной старухой Жанна.

–Просто баба Ганна, без отчества.

–А далеко ещё?

–Устанешь ‐ я тебя на руках понесу, – отрубила не оглядываясь "гренадер в юбке"…

–Тут спати, тут митися, тут исти, – провела "экскурсию по заселению" баба Ганна.

–Ой, хорошо! Очень хорошо! А сколько? Сколько мы, Вам, баба Ганна должны будем? – спросила обеспокоенно заламывающая пальцы Жанна.

–Ни скильки нэ трэба…, цыть!, – обрезала попытавшуюся что-то возразить молодую женщину, – я со своих, денег не беру. И на продукты тоже, чтобы не тратились, у меня всё своё, – кивнув головой на пытающегося начать располагаться на новом месте Алексея Петровича, – по любви, что ли, за него?

–По любви, – гордо вскинула голову, измучанная этим вопросом, "сказочная красавица".

–Ну и, дура!

–Дура, – согласно-покорно "сломила шею" Жанна…

–Баба Ганя раньше, рассказывают, хохотушка была, куда там Верке-сердючке, такое говорят выдавала, десятерых "верок" за пояс заткнула бы, – рассказывал отец Александр неторопливо толкая впереди себя инвалидную коляску и поглядывая на, идущих рядом, прижавшихся друг к  другу супругов.

–А потом, с начала перестройки, на неё как "навалилось"! Один в автоаварии погиб, другой на рыбалке утонул, женская часть родни, по большей части от болезней, у кого рак, у кого…, ну, в-общем, так всех и перехоронила. Одна внучка у неё оставалась, Полина, холила она её и лелеяла, на учёбу ни в какую не хотела от себя отпускать, уговорили её, уж больно умненькая была девочка. Она там, в Киеве, с подружкой в макдональдс зашла, перекусить, отравы этой американской, а там два какие-то наркомана свару затеяли. И откуда их туда занесло? Нет, она не вмешивалась! Куда там! Девушка была, до корней волос православная, тише воды, ниже травы, они просто когда столик, за которым она сидела, толкнули, Полина от испуга ахнула, а эти, подружка её так рассказывала, оба, как их кнутом хлестнули, друг дружку отпустили, и на неё, толкнули, она головой, виском об колонну и всё… В две тысячи первом это было. Как всё случилось, где-то через полгода, приходит ко мне баба Ганя и говорит: "Саша," я ведь ей родственник, так, "седьмая вода на киселе", но всё-таки, "как говорит мне сейчас жить? Зачем?" У меня всё, начисто всё из головы от её голоса, как из загробного мира прям… и тут, я дядю Ваню, почему то, вспомнил, взмолился ему, помоги мол, не помню толком что и говорил ей тогда, что-то про работу, что работать надо, трудиться, а там глядишь и…