Продавец приключений

Но я-то ладно, у меня за плечами такой опыт, что посмотрел краем глаза – и всё как на ладони. Удивительно то, что мальчишка сразу понял, что обстановка сложилась в его пользу. Я даже заметил довольную усмешку, мелькнувшую на его губах.

– Ну-с, кэп, поплыли навстречу опасностям? – произнёс осмелевший мальчишка, подражая морским волкам.

«Ваня, к нам, на буксир, пробрался маленький авантюрист, держи с ним ухо востро», – сказал я себе.

А ничего не подозревавший экипаж окружил Толика Слонова, и на мальчишку посыпались возгласы невольного одобрения:

– Непослушный, но смелый мальчик!

– Вот это пацан! Ему всё нипочём!

– Это же прирождённый путешественник, ребята! Порази меня насморк, если я ошибся!

Мои мужественные, но простодушные друзья, привыкшие иметь дело со скромными людьми, не подозревали, что в этот момент собственными руками раздувают огонь, опасный для нашего старого доброго буксира.

Как я и ожидал, чрезмерная и ещё не заслуженная похвала ударила мальчику в голову. В его глазах вспыхнул огонь азарта. Толик окинул неистовым взглядом палубу, выискивая что-то, и вдруг бросился к мачте.

– Анатолий, ты куда? – окликнул его капитан.

– Я полез по вантам! – небрежно бросил мальчик.

– Э, у нас не парусный корабль, – засмеялся боцман. – У нас ванты не водятся.

Мальчик остановился и оглядел наш буксир от носа до кормы, словно только что его увидел. На лице его появилось горькое разочарование. И обида, словно кто-то обманом заманил Толика на этот корабль.

– И это знаменитый буксир «Перепёлкино»? Да у вас не судно, а консервная банка, – сказал презрительно мальчик. – А впрочем, кого винить, если я выбрал сам такую развалину?

Мне показалось, что норд-ост на время затих, несмотря на свою неотёсанность. И весь экипаж открыл от удивления рты, настолько был несправедлив мальчик к нашему замечательному буксиру. Но замешательство длилось не больше мгновения. Из могучих грудных клеток, украшенных замысловатой татуировкой, сделанной на островах в Океании, и обтянутых тельняшками, выгоревшими на солнце, иссечёнными муссонами, пассатами и тайфунами всех широт и просоленными волнами всех океанов и морей, вырвался вздох облегчения. Мои друзья вспомнили, что слава о подвигах портового буксира «Перепёлкино» уже вошла в историю мореплаваний и теперь никто не в силах бросить тень на великую репутацию нашего парохода. Да и кто усомнился в достоинствах выдающегося судна? Смешно сказать: мальчишка, который, наверное, получил двойку за то, что не знал, где проходит течение Гольфстрим. На такого стыдно было обижаться. Такого мальчика следовало учить. И я увидел, что моим друзьям в самом деле стало стыдно.

– Толик, ты в каком городе живёшь? – смущённо спросил штурман.

– В Новороссийске, а где же ещё, – рассеянно ответил мальчик, всё ещё продолжая переживать свой просчёт.

– И ты ничего не читал про наш знаменитый буксир? – удивился боцман Пасенюк, нервно теребя густой прокуренный ус.

– Да в том-то и дело, – ответил с досадой мальчик. – И в газетах читал, и в журналах, и в книгах! Да только всё это обман! Там пишут, что вы только и делаете, что гоняетесь за самыми страшными опасностями. И будто вы не в силах прожить даже минуту без приключений, и если вокруг спокойно и тихо, тотчас становитесь больны. А я у вас нахожусь уже целых двадцать минут, и ничего, кроме какого-то жалкого шторма!

– Если о нас пишут именно так, то, значит, это в самом деле чистая неправда. Мы никогда сами не ищем беды. Что точно, то точно, – признался боцман за весь экипаж. – У нас не военное и не какое-нибудь научно-исследовательское судно. И тем более не пиратский корабль. Наш буксир развозит грузы, только лишь и всего.

– А я что говорю? – невольно обрадовался мальчик. – Ну, ничего, ошибку ещё можно исправить. В конце концов, ещё не поздно выбрать другой корабль.

У меня не было сомнений в том, что он так и сделает. При том таинственном способе передвижения, которым Толик владел, ему ничего не стоило перенестись на другой корабль. Потом на третий… четвёртый. И отправится легкомысленный мальчик гулять по белу свету, если мы не удержим его при себе. Да, появление Толика Слонова значило больше, чем рядовое появление нового человека на корабле. Оно оповещало о начале целой Истории.

Но мои друзья ещё не знали, что ждёт наш мирный буксир, а я не мог посвятить их в своё открытие: они бы всё равно не имели права принять предостережение юнги всерьёз. И к тому же, если бы я высказал свои догадки, это могло показаться нескромным. Никто до сих пор не заподозрил ничего такого, а я, мол, вон какой: сразу сообразил, что к чему.

Единственное, что можно было позволить, это выразительно посмотреть на капитана. И тот сразу понял меня.

– Нет, мальчик, мы тебя никуда не отпустим, – твёрдо сказал капитан. – Мы отвечаем за тебя.

– Ладно, я не тороплюсь. Нужно ещё поразмыслить что и как. А пока можно и на вашем буксире что-нибудь придумать. Глядишь, и вам станет веселей… Вот что, скажите, кэп, в какой стороне находится берег? – спросил Толик, хитро прищурившись.