Продавец приключений

Грузчик нахлобучил кепку на голову и, не сказав ни слова, пошёл дальше.

– Эй, а где спасибо? – грозно окликнул грузчика Пыпин.

Грузчик остановился и виновато пробормотал:

– Извини, друг. Спасибо!

– Вот то-то, – проворчал Пыпин, подходя ко мне. – Цени, когда человек тебе помогает. – И крикнул кому-то, находящемуся за моей спиной: – Шофёр, подожди! Я подтолкну твою машину.

И Пыпин заметался по городу, оказывая людям услуги. Я еле за ним поспевал.

– Что делается, что делается! – ошеломлённо бормотал Пыпин, перебегая от одного человека к другому.

Наконец он устал и, переведя дух, прислонился спиной к стволу белой акации.

– Что с вами, Пыпин? – спросил я, тоже вытирая вспотевший лоб.

– Сам не пойму, – прошептал Пыпин. – Видимо, вот тут копилось, копилось, – он ударил себя в грудь, – потом количество перешло в качество, и я… перевоспитался, глядя на тебя… прошу прощения, на вас.

– Вы шутите? Скажите, что вы пошутили, Пыпин! – взмолился я, чувствуя, что моя попытка оправдать себя перед потомками терпит крах.

– Какие уж тут шутки? Мне то и дело хочется делать добро, как будто я помешался на этом, – ответил Пыпин, жадно озираясь, высматривая человека, нуждающегося в доброй услуге.

Но к сожалению, лица, окружавшие нас, в этот момент все как один были счастливы.

– Пыпин, не пугайте меня. Я всего лишь простой скромный юнга. Не слушайте моих современников. Мало ли что они наговорят. Я ещё не совершил ничего такого, что могло бы служить примером для всех, – пояснил я, представляя, как торжествуют мои биографы.

– Теперь уже поздно об этом говорить, – обречённо возразил Пыпин.

Я растерянно промолчал, и тогда Пыпин добавил:

– Лучше скажите, как нам отныне жить? Мы станем вновь одним человеком? Иван Ивановичем Пыпиным?

– К несчастью, это уже невозможно. – Я не удержался и огорчённо вздохнул.

– Да ты не вешай носа! Не вешай! Это хорошо, и даже очень, – обрадовался Пыпин и похлопал меня по плечу. – Пусть будут два Пыпина. Два хороших… Молчу, молчу… Я хотел сказать: два сносных. Теперь мне небось тоже полагается быть скромным?.. В общем, не бойся, я тебя не подведу.

– Ты будешь моим вторым положительным «я»? – спросил я, всё ещё не веря в происходящее.

– Буду! – Но, подумав, Пыпин добавил: – Ну конечно, в жизни всякое бывает. Трудно загадывать наперёд. Ты уж на меня не обижайся!

Слыханное ли дело: Пыпин, матёрый хулиган, наводивший ужас на все детсады и школы, просил не обижаться! Не за то ли я с ним боролся все эти бурные пятьдесят лет?!

И вдруг в тот самый момент, когда наше долгое единоборство завершилось полной победой добра и моё второе «я» тоже стало положительным, так вот в сей радостный момент моё первое совершенно идеальное «я» совершило нехороший и предосудительный поступок.

Пока мы выясняли свои новые отношения, из-за дворца моряков появилась длинная процессия. Люди в спецовках, обсыпанных опилками и стружками, несли на плечах необычные для здешних широт экзотичные брёвна. Я заметил их ещё издалека и сразу узнал. Да-да, именно из этих брёвен когда-то был связан мой легендарный стомаран. Однако с тех пор прошло много лет, и брёвна давно уже были мне не нужны. Я так и подумал, ведя очень важный разговор со своим переменившимся двойником Пыпиным.

Но стоило шествию поравняться с нами, как тут же со мной произошло нечто неожиданное: я повернулся к строителям и закричал:

– Это мои брёвна! Сейчас же верните мои личные брёвна!

– Что с тобой? Зачем тебе брёвна? – зашептал Пыпин, стараясь удержать меня за рукав. – Они ведь годами валялись на пустыре. Пусть же теперь послужат людям.

Плотники переглянулись между собой: я ли это? И старший по возрасту из них виновато сказал:

– Уж очень красивые брёвна. Мы хотели построить сказочный город для наших туапсинских ребят. Но если они вам нужны, мы отнесём их на место.

– А это никого не касается: нужны или нет! Мои брёвна, и всё! – скандалил я и капризно топал ногами.

Очевидно, передав хулигану часть своей доброй души, я, сам не зная того, прихватил у него долю плохого.

– Иван Иванович, что с вами? – деликатно спросил другой строитель, теперь уже самый молодой. – На вас это никак не похоже.

Люди смотрели на меня с испугом и состраданием, словно со мной случилось самое большое несчастье.

– Случилось не случилось! Это уж моё дело! – возразил я, грубя прямо-таки голосом прежнего Пыпина.

– Товарищи, с Иваном Ивановичем что-то стряслось. Давайте сегодня брёвна вернём, а завтра, может, ему станет лучше, – предложил старший плотник, и процессия развернулась, понесла брёвна на прежнее место, на пустырь.

– Признаться, я тоже тебя не узнаю, – удивлённо проговорил замолчавший было Пыпин. – Знаешь, на кого ты сейчас очень похож? На хулигана Пыпина.

– Ну и сказал! А ты, может, похож на юнгу Ивана…

Я окинул Пыпина взглядом с ног до головы и не договорил, умолк, поражённый увиденным. Лицо у моего второго «я» тоже от растерянности вытянулось, стало продолговатым, как дыня. Мы перепутались, мы не могли отличить: кто Пыпин тот, кто Пыпин этот.