Продаются ботиночки

Я лежу в своей постели и пялюсь на потолок. На нём длинный прямоугольник — отражение лунного света от деревянного лакированного подоконника вдоль всего окна. Моя цель — обнаружить его движение и доказать теорию, что Земля круглая и вращается вокруг своей оси, а Луна болтается на её орбите в своем собственном ритме. Короче, чушь всякая.

«Продаются детские ботиночки. Неношеные».

Неношеные.

Если это, чёрт возьми, было посланием вселенной, то…

Весь остаток ночи я перебираю варианты того, что могло пойти не так с операцией: всё-таки это мозг, всё-таки это голова. А может, с самой операцией по вживлению аппарата всё прошло успешно, но потом выяснилось, что есть что-то ещё, более страшное? Иммунитет ведь сниженный — были же последствия менингита…

С этого момента меня трясёт не в фигуральном, а в прямом смысле слова. Я с трудом попадаю пальцами на клавиши, пока ищу в сети все сайты, на которых появлялось дурацкое объявление барахолки. Но оно, как назло, су…, не вылезает, когда надо!

Глава 10

На утро лифт вываливает меня в холл нашей конторы, и я чувствую себя так, будто по мне проехались три состава с цистернами.

— И что же так лик наш невесел? Последние денёчки в родных пенатах даются с трудом?

Толик — правая рука Гены и его же левая нога — аж разворачивается ко мне всем корпусом, пока ждёт свой кофе у автомата.

— А если серьёзно, Перс, ты здоров? Херово выглядишь, брат. Ты проверься всё-таки… а то мало ли что. Вон, у сестры брата моего отчима нашли рак в двадцать четыре года. Там опухоль была в два килограмма, представляешь? А врачи не видели, советовали ей сбросить лишний вес…

— Иди на хрен!

— Некультурный. Ты тут со всей душой к нему, переживаешь за него… а он… тьфу.

— Перстнёв! — раздаётся голос по коридору.

Господин Станислав как никогда рано сегодня.

— Зайди.

Я делаю, что велено.

— Мы готовы соответствовать предложению Гугель финансово. В рублях.

— Лучше в долларах, — замечаю и вижу в его глазах отражение собственной наглости.

— Хорошо, в долларах. Но есть условие.

— Какое?

— Ты не должен разглашать информацию о своём эксклюзивном вознаграждении коллегам. Я уже объяснял, почему.

— Я понял, — киваю. — Но они не поверят, что я остался из патриотических соображений.

— И на этот счёт у нас есть идеи.

— Неужто?

— Сдаётся мне, ты ёрничаешь, Перстнёв, борзеешь. А зря! Некрасиво это. Не по-человечески! Эта компания тебя вырастила, воспитала, сделала тем, что ты есть, а Гугель вынимает из печки только готовенькие пирожки.

— Неправда. Система уровней Гугл как раз для того и создана…

— Короче, Перстнёв, денег будешь иметь столько же. С понедельника возглавляешь отдел инноваций. Остаёшься?

— Мне нужно подумать. Всё-таки кепочка с пропеллером…

— Перстнёв!

— Я только хотел сказать, что наши ребята не лыком шиты и заткнут за пояс любого гения в Гугл, но… там… пальмы ещё… океан… сёрфинг…

— Ты, Перстнёв, и так видишь эти пальмы каждое лето!

Я застываю.

— Ну, может, и не пальмы — чёрт тебя знает, где ты там загораешь, но приезжаешь как Барби Кен моей дочки! Только розовой виллы с пластмассовым бассейном и не хватает!

— Ну вот поеду в Гугель, будет и вилла, — говорю. — Я не знал, что у вас есть дочь.

— От первого брака. Решай. До конца недели.

Можно подумать, если соглашусь через месяц, их не устроит. Ха-ха. Понторезы чёртовы. Сколько бы семинаров по горизонтальному типу менеджмента они ни посещали, толку не будет — авторитарность не выбить из их голов. Только Генка, пожалуй, с его креативностью и соответствует западным стандартам. Клоуны…

Гугель. Гугель-мугель.

Только включаю монитор — на почту приходит письмо. Это рекрутёр.

Уважаемый господин Перстнёв,

Как обстоят ваши дела? Я уверен, что очень прекрасно! Это ни в коем случае не давление, и я Вас не тороплю, мне только хотелось бы уточнить, получили ли вы мой e-mail с предложением о работе и прикреплённые к нему документы?

На всякий случай прикрепляю их ещё раз.

Что думаете? Все ли условия Вас устраивают? Когда сможете подписать и отправить мне подписанный документ?

С нетерпением жду вашего ответа,

С лучшими пожеланиями, Роберт Ос.

— Пффф — говорю вслух, что думаю.

«Подписать и отправить подписанный документ». Целых два раза слово с корнем «подпись». Моя подпись. Ну конечно, это очень важно. Это и есть капитализм? Двести тридцать тысяч в год мне за работу и опыт, двести тридцать тысяч в год Роберту за то, что привёл меня в Гугл за ручку, потому что сам Гугл без ручки не принимает.

Л — логика. К— капитализм.