Продаются ботиночки

Он проводил меня до самой двери. Девчонок не провожал — только высадил. Мы стояли в темноте площадки — опять лампочку кто-то выкрутил — и я снова подумала: «В этом может быть только одна логика».

И сказала вслух:

— Я живу с родителями.

Он сказал:

— А я один.

— Тогда давай к тебе? — предложила я.

Он не сразу, но ответил:

— Ну… давай.

Глава 6

Найти Александру Новикову из Москвы в Фэйсбуке получается не так быстро, как хотелось бы. Но получается — спасибо мультяшной аватаре.

Причина, по которой я делаю это сразу, как закрылась дверь моего дома, примитивна и первобытна: мне нужно ещё раз взглянуть на фото ребёнка. Зачем? Наверное, чтобы подло искать в нём черты своего лица.

Профиль Александры Новиковой закрыт. Чтобы увидеть её публикации, я должен отправить заявку с просьбой принять меня в друзья. Отправляю. Жду.

Мой запрос не принимают ни через час, ни через два.

От меня так воняет, что я трижды за вечер иду в душ. Искать человека — это уже часть меня. Искать человека по своей вине — это уже моя карма.

Почему-то именно в душе мне легче всего принимать мысли, от которых вне его, моя крыша скрипит и уже давно грозит отъехать. Именно по этой причине на работе моя голова полностью свободна от мыслей личного содержания. Работа — мой спасательный круг. Лучший, какой удалось найти за всё время.

Возраст девочки по тому фото, которое я видел в Генкином телефоне, примерно соответствует… срокам. Но поздним зажиганием до меня доходит, что оно практически идентично тому образу, который не даёт мне жить почти столько же лет, сколько я себя помню.

Глава 7

Звонок в дверь заставляет вздрогнуть и замереть на месте. Гости у меня бывают нечасто. Точнее, никогда. Единственные люди, которые нажимают на кнопку моего звонка — это контролёры, проверяющие счётчик газа, и свидетели Иеговы.

Я впопыхах натягиваю штаны и футболку, ткань и того, и другого противно липнет к телу.

Открываю дверь — Лана.

— Если ты думаешь, что я старый чемодан — может, так оно и есть, но ручка у меня ещё крепкая! Будь уверен.

Лана толкает меня в грудь, чтобы пройти в прихожую.

— Я не позволю тебе вот так просто уехать!

Может, её визит даже к лучшему. Даже легче стало — Лана точно не даст мне сожрать себя заживо.

Она проходит в единственную в моей квартире комнату, обводит её глазами и говорит:

— Кошмар. Пусть я не знаю точно сколько ты зарабатываешь, но наверняка немало. И вот это вот всё вызывает вопрос: куда ты деваешь деньги?

Я не считаю себя обязанным на него отвечать.

— Куда ты деваешь деньги, Перстнёв-Кох?

Неужели. Кох? Ни один я, оказывается, одержимо рою информационные тоннели.

Лана проходит на кухню.

— Почему-то так и думала, что горы посуды немытой тут не увижу. Ты чистоплюй-параноик — это легко было предположить. А вот то, что одна из самых ценных голов одной из самых успешных геймерских компаний живёт в таких условиях — нет.

Вообще-то, в этой квартире я живу не так давно, и она в разы отличается от тех, которые снимал прежде. Здесь у меня есть окно во всю стену — не как в дешёвых новостройках от потолка и до пола, а только горизонтальной лентой сквозь гостиную и кухню. В какой точке своей квартиры я бы ни находился, могу наблюдать прекрасные золотые закаты над Москвой. Даже из душа, если оставить дверь открытой.

Лана стоит некоторое время, уставившись на кровать посередине гостиной. Я попросил хозяев забрать диван — ненавижу спать на них, а гости ко мне всё равно не ходят — и установил вместо него кровать с ортопедическим матрасом.

— Кинг-сайз, Перстнёв? Серьёзно? Зачем тебе кинг-сайз?

— Люблю просто, — отвечаю, не моргнув.

— Или…

— Не «или». Люблю просто и точка.

Лана долго и тяжело вздыхает.

— Я пришла поговорить с тобой начистоту, Перстнёв. Ходить вокруг да около, выбирать слова не буду. Садись.

И я усаживаюсь поудобнее на свою кровать. С радостью её послушаю — всё лучше, чем жрать свою психику.

— Я поняла, что ты мне нравишься, примерно две недели спустя, как начала работать в твоём офисе. Тебя было меньше всех слышно, но при этом, в помещении больше всех было именно тебя. Твою энергетику я чувствовала даже за стенами той комнаты. На собраниях я ждала, когда ты откроешь рот и произнесёшь хоть слово. Бесполезное занятие. Я изобретала поводы, чтобы подойти к тебе и выжать, выдавить из тебя эти слова. Да любые, хоть какие-нибудь слова. Меня возбуждает твой голос.

Ну… это приятно знать.

— У каждой девушки, Перстнёв, ладно, женщины, есть багаж. Своего рода современное приданное: внешность, смелость, ум и умение нравиться. Всё это определяет наши запросы и ожидания в том плане, какого мужчину мы выберем, на что можем претендовать. Это как уровни в твоем Гугле. Так вот, я — где-то на пятом. Я нравлюсь успешным и обеспеченным мужчинам, которые могут предложить не только приятное время провождение, интересный отпуск, но и брак. Любой женщине нужен брак, Перстнёв. Ну, может и не любой, в наш сумасшедший век, но мне он нужен. Я хочу семью и детей. Я хочу семью и детей от любимого мужчины.

Я напрягаюсь. Наверное, жрать себя было бы безопасней.