Прочитай меня

— Все с тобой понятно. Как всегда, ты не слушаешь никого, кроме Королева! — раздраженно заключает Егор и отодвигается от меня. — Аль, вот скажи, почему ты такая дура? Всегда была и осталась. Он же кобель, эгоист и пьяница. Как можно такого любить, объясни мне непонятливому! Знаешь, почему его мать убивается в дверях? Наверняка Королев учинил очередной беспредел, и охрана грозится вышвырнуть его и вызвать полицию. Ты думала, куда он ушел? В библиотеку? В прошлый раз камеры засекли его с девицей за экспонатом лошади…

Егор осекся, хмуро дернул бровями. Не иначе как ждал, что эта «новость» меня расстроит.

А то я не заметила, что брюнетка выскользнула из-за стола вскоре после Никиты.

— Троянской! — мне вдруг стало смешно.

— Что?

— Лошадь, наверное, троянская, если они в ней прятались.

— Не в ней, а за ней. — Егор интерпретировал мой смех по-своему. Решил, что я смеюсь над ним, что не стану его слушать, потому что слепо предана Никите. Покачав головой, он сжал губы в бледную линию. — Мое дело предупредить.

— А мое дело быть дурой, — согласилась примирительно. Я не собираюсь с ним спорить и ругаться тоже.

Внезапно Егор обернулся и поднял вверх руку с карточкой.

Когда до меня дошло, что он делает, осталось только покачать головой. Егор выиграл лот, картину с фиолетовыми квадратиками.

Я следила, как он переговаривается, подписывает бумаги. Потом вернулся на место и бросил:

— Картина твоя!

— За что ты так со мной? — посмеиваюсь, с сомнением глядя на фиолетовые квадраты.

— Ты сказала ее купить.

— Ты сделаешь все, что я скажу?

Егор глотнул воды и серьезно посмотрел на меня над краем бокала.

— Ни в коем случае. Но картина твоя.

— Нет уж, подари ее своей жене-жирафу.

— Значит, ты все-таки меня слышала?

— Да, но ты с детства болтаешь всякие глупости, поэтому я слушаю тебя в пол-уха.

— Зараза ты!

— Ага, а ты типа подарок. Ты работаешь или тоже отцовскими деньгами разбрасываешься?

— Не притворяйся, что я тебе интересен.

— Хорошо, не буду. Бывай!

Остался последний лот, аукцион почти закончен, а значит, и мои мучения тоже. Найду Никиту и, как только поговорим с мэром, исчезну, как и положено Золушке. Хоть в этот раз уйду красиво!

Единственное, что не хочется оставлять на этом вечере, так это вкуснейший торт с шоколадным и ванильным кремом. Я съела шоколад сверху, и от этого на языке осталась божественная сладость. А остальное — горечь с привкусом стыда. Нет разочарования сильнее, чем получить желаемое и обнаружить свою ошибку.

Около бара я застаю неприятную сцену в самом разгаре. Бармен прижимает лед к скуле и возмущается, вокруг него на полу разбитые бутылки и воняющая лужа алкоголя. Седовласый мужчина во фраке грозит заявить в полицию и позвонить в газеты. Королев-старший предлагает ему баснословные суммы в качестве компенсации, а мать Никиты плачет.

Виновника торжества и след простыл.

— Где он? — тихо спрашиваю, и мать пожимает плечами. Она смотрит на меня с неприязнью, обвиняя в исчезновении сына.

— Никитушку нигде не могут найти! — жалобно всхлипывает. Королев-старший бросает на меня невидящий взгляд.

Я смотрю на манящую центральную лестницу, ведущую к выходу, потом на потерянных пожилых людей…

И иду искать Никитушку.

Я возвращаюсь в зал. Егор печатает в телефоне, и когда я появляюсь рядом, неохотно поднимает на меня мрачный взгляд.

— Помоги мне найти лошадь! — шепчу, стараясь не привлечь внимание окружающих. — Троянскую! Это срочно!

Несколько секунд он играет желваками, потом проводит ладонью по коротким волосам и отбрасывает телефон.

— Не втягивай меня в свои игры! Найди другого идиота!

— Не могу, ты самый подходящий! — Егор подкидывает телефон в руке, и я отодвигаюсь подальше, на всякий случай. Кто знает, на что способен злой джедай. — Мне очень нужно найти Никиту!

— Нет!

— Пожалуйста!

Смотрит на меня исподлобья.

— Ты ведь все равно пойдешь его искать, да?

— Пойду.

Егор резко поднимается с места.

— Ты еще большая дура, чем казалась! — бурчит, но делает знак следовать за ним.

Я еле поспеваю.

Основание лестницы огорожено, сверху табличка, уведомляющая уважаемых гостей, что верхние этажи закрыты. Егор с легкостью перемахивает через баррикаду и протягивает мне руку. Тут же, опомнившись, убирает ее обратно, заставляя меня перелезать самой, без помощи. Сняв туфли, я аккуратно ставлю их на верх баррикады.

— Отвернись!

— Держись у стены. У камеры узкий обзор, но не попадись, а то через пять минут сюда прибежит охрана. Промежуточные площадки не попадают в угол обзора, там можешь расслабиться.

— А ты откуда знаешь? Тоже навещал лошадь? — не удерживаюсь от колкости.

— Я это знаю, потому что вижу камеру! — Егор показывает наверх, но мне не до осмотра.

Задрав узкое платье до попы, я прыгаю через деревянные балки.

— Лихо ты!

Подняв глаза, встречаю отраженный взгляд Егора в темном окне.

— А ты еще и подглядываешь за женщинами! Бесценный муж для жирафы.

Хватаю туфли в руку и крадусь наверх.

— Пошевеливайся! Если Королева засекли, то охрана уже наверху.

— Я не слышу шума.