Призрак Проклятой Башни

И в эту минуту откуда-то снизу донёсся скрип открываемой двери. Похоже, родители юных спиритистов только что возвратились домой с ярмарки. Или, быть может, монах-чернокнижник явился забрать младшего из братьев для своего тёмного ритуала. Мне страшно было даже помыслить о такой возможности. Порывисто обернувшись к выходу из комнаты, который находился как раз за его спиной, Гэлл случайно разомкнул руки. Магический круг нарушился. И в ту же секунду всё вокруг меня слилось в сплошную пёструю рябь. Правую руку, которой я только что двигал блюдечко-опросник, пронзила резкая боль, как если бы её прищемило мышеловкой. По голове будто вмазали молотом. На краткий миг я потерял всякое ощущение пространства... А затем понял, что вижу прямо перед собой серые заплесневелые стены родной башни.

Глава Шестая,

в которой совершается на редкость удачная сделка

Сейчас я с превеликим удовольствием побился бы головой об стену. Но, с учётом того что у меня не было осязаемого лба, я не мог позволить себе даже этот маленький каприз.

Не теряя ни минуты и даже не задумываясь над тем, что и зачем делаю, я вылетел на улицу и словно метеор помчался в сторону виднеющейся вдали мельницы. Почти в ту же секунду меня охватило чувство нарастающего напряжения, сгущающегося вокруг моего тела, подобно тому как вода сгущается вокруг брошенного в воду камня по мере того, как он погружается во всё более глубокие и плотные слои океана. Проклятый старый дом не желал отпускать своего постоянного обитателя. Но моё волнение, гнев, тревога и прочие эмоции были настолько сильны, что я почти не сомневался, что на сей раз у меня всё-таки получится совершить этот подвиг - преодолеть тяготение и вырваться из плена своей опостылевшей темницы хотя бы на несколько минут.

- Я сделаю это! Не будь я графом де Сорбери! - кричал я, выбросив вперёд сжатую в кулак руку и ощущая, как моя ночная рубаха развевается за мной на ветру, словно плащ сказочного героя.

У меня была абсолютная уверенность, что мне удастся это сделать... То есть не то чтобы абсолютная... Достаточно большая... Ну должно же мне в кой-то веки для разнообразия повезти... Да что ж за день сегодня такой!

Вопя от бессилия и ярости, я со всё возрастающей скоростью устремился обратно, засасываемый в башню, словно обмылок в раковину.

Вновь очутившись на первом этаже, я, не останавливаясь, вихрем взлетел в свою комнату и оказался у зеркала.

- Сделай что-нибудь, ты, пустая стекляшка! - рявкнул я, обращаясь к чернильной пустоте. - Мы оба знаем, что у тебя есть для этого возможности!

- Может и так. Но это не значит, что у меня есть право вмешиваться в земные дела. Будь то дела смертных или бессмертных, - ответил мне Голос, как всегда бесстрастный и холодный, будто зимняя ночь.

- То есть ты не собираешься ничего предпринимать? - язвительно уточнил я.

- Нет, - всё так же спокойно ответило зеркало. - К тому же в этом нет никакой необходимости. Ты и сам сумеешь прекрасно со всем справиться. Если по-настоящему захочешь.

Я намеревался было ответить что-нибудь резкое, но так и не успел этого сделать, поскольку в эту самую минуту внезапно увидел в окне нечто такое, что заставило меня моментально забыть о разбирательствах с предметом мебели и вновь вернуло чувство утраченной надежды.

Еле различимая бледно-серебристая тень плыла меж деревьев, направляясь прямиком к моей башне. Я отчётливо различил руки, заключённые в тяжёлые металлические кандалы и обмотанные несколькими слоями толстых стальных цепей. Подняв голову и увидав меня в окне, другой призрак приветственно взмахнул цепями.

- Спиро! - радостно воскликнул я и бросился вниз к дверям - встречать старого знакомого.

При жизни я, благородный представитель древнего семейства, ни за что не стал бы иметь дела с этим клоуном. Мы были как бы существами из разных миров. Я относился к высшему дворянскому сословию, а он... Честно говоря, я даже затруднялся определить, к какому сословию относился он. Но теперь общая судьба объединила и сблизила нас, сделав если не друзьями, то по крайней мере близкими приятелями. И по этой же причине Спиро был единственным, кому я официально разрешал называть себя неполным именем.