Притворись моей

Да, сбегаю. Ни разу не оборачиваюсь. Иду, смотрю строго перед собой. Хотя из-за слёз не вижу ничего толком. Ног тоже не чувствую. Как кукла – всё машинальное. Сжимаю, разжимаю ладони в кулаки. Пальцы тоже немеют. Холодный уличный воздух совсем не спасает. Даже спустя целую улицу, до ближайшего перекрёстка. Останавливаюсь у обочины не потому, что сигнал светофора красный. Головокружение. Слишком сильное, накрывает, как лавина. Забирает последние силы на то, чтобы удерживать себя в вертикальном положении. И преградивший путь внедорожник. На него опираюсь. Чтоб не упасть. Хотя к земле всё равно неумолимо клонит.

– А я предупреждала тебя, что ты не имеешь ни малейшего понятия, во что ввязываешься, – доносится откуда-то сбоку, с долей ядовитой насмешки. – Но теперь бежать уже поздно.

Оборачиваюсь на голос. Мир плывёт. Все очертания окружающей реальности размываются. Но голос я всё равно узнаю.

Вера…

Она.

Какой-то мерзкий запах.

Противный вязкий привкус во рту.

И забвение…

Глава 28

Кажется, приходить в себя в непонятных местах становится моей пагубной привычкой. Вязкий привкус во рту никуда не девается. Но беспокоит совсем не это ощущение. А игла в моей вене…

– Тихо! – стоит дёрнуться, как меня тут же хватают за плечи, фиксируют и возвращают в прежнее положение, укладывая на подушку. – Тихо, – повторяет уже мягче незнакомый женский голос. – Спокойно, – добавляет, отпуская, как только я перестаю сопротивляться. – Так ведь и навредить себе недолго, – укоряет в довершение.

Невысокая рыжая девушка с веснушками в самых обычных джинсах и спортивной майке регулирует капельницу, не сводя с меня проницательного взгляда. В моей вене и правда игла. Капельница, если уж на то пошло. Но никаких белых стен на этот раз. Тёмные обои в блекло-жёлтый цветочек, деревянные панели, покрытый лаком паркет и винтажный спальный гарнитур – вот, что меня окружает.

– Где я?

– Отель «Савиньон», – отвечает, но не та, что занята капельницей. – Уж прости, апартаменты не люксовые, не до того было, – дополняет с небрежной усмешкой… Вера.

Не замечаю её присутствие сразу, потому что она стоит над моей головой, чуть позади, прижимаясь плечом к стене.

– Что происходит? – закономерно напрягаюсь.

– Ничего особенного. У тебя отравление. Если быть более точной, ты выпила отвар, провоцирующий выкидыш. А это, – кивает в сторону незнакомки, – Лида. Она спасла тебе жизнь. Не подбери я тебя на той улице, ты бы там и осталась.

Снова дёргаюсь. На этот раз достаточно быстро и верно, чтобы вытащить из руки иглу с сомнительным раствором. Проступившую кровь просто накрываю пальцами и усаживаюсь. Вовсе встала бы, но сперва надо перебороть приступ головокружения.

– Это всего лишь магнезия и физраствор, – закатывает глаза на такую мою реакцию Вера. – Всем беременным ставят. И тебе сейчас это тоже необходимо.

– С чего бы мне тебе верить? – отзываюсь враждебно. – Как ты вообще так «вовремя» оказалась там? Тебя же даже в стране быть не должно. Какое-то слишком странное удачное совпадение, – констатирую факт.

Да, я прекрасно помню тот резкий пакостный запах, после которого я окончательно потеряла связь с реальностью. Вместе с появление моей якобы спасительницы.

– Намного проще верить в то, что среди всех, именно я – враг, правда же? – тоскливо вздыхает Вера, переводит внимание на Лиду, взмахом руки указывает ей покинуть комнату. – Но ты права. Моё появление – совсем не какое-нибудь удачное совпадение, – умолкает, но всего на несколько секунд, ровно до момента, пока Лида идёт к двери, которую распахивает. – Юра! – зовёт, едва отворяется проём между спальней и смежной комнатой.

Тот, к кому она обращается, возникает на пороге почти сразу. А я смотрю на него и глазам своим не верю.

Зато теперь понятно, откуда такая осведомлённость у любовницы Филатова-старшего!

– Ах, да. Ты, конечно же, не знаешь. Наверное, надо нам всем заново познакомиться, – комментирует дальше Вера. – Юра – начальник службы безопасности Глеба Филатова. И мой сводный старший брат. Он позвал меня.

– Ого, – слетает с моих губ ошалелое.

Низ живота подло тянет. Ноющая боль простреливает короткой, но ощутимой судорогой. На секунду мелькает отвратительная мысль: «Вдруг я больше не беременна, раз она упоминает о специальном отваре, провоцирующем выкидыш?!». Но потом я вспоминаю остальные её слова, как и то, что никакого кровотечения у меня нет, а значит зря думаю о плохом. И всё-таки поднимаюсь на ноги, недовольно покосившись на блондинку, которая преграждает мне дорогу на выход из комнаты.

– Держать не стану. Но давай сперва поговорим, – выставляет ладони в примирящем жесте.

– И о чём же нам с тобой разговаривать? Выставишь счёт за спасение? – выгибаю бровь, подхватывая мою валяющуюся у ножки кровати обувь.

Возможно, слишком резко. А мне действительно стоило бы быть благодарной за помощь. Однако в альтруизм и самоотверженность Веры совсем не верится.